Трафальгар стрелка Шарпа - [101]

Несоизмеримость потерь британского и объединенного франко-испанского флотов поражает. У британцев пострадали полторы тысячи человек, в то время как потери французов и испанцев составили около семнадцати тысяч. Несколько британских линкоров (как и вымышленная «Пуссель») попали под продольный обстрел неприятеля, но ни на одном из них потери не были так велики, как у французов и испанцев. Больше всего моряков было убито на флагмане «Виктори», в то время как на «Беллайл» – британском линкоре, который за время битвы был не единожды обстрелян продольным огнем, потерял все мачты и бушприт, – погибли только тридцать три матроса, а девяносто три были ранены. Четырнадцать неприятельских линкоров потеряли более сотни моряков каждый, в то время как на четырнадцати британских было убито лишь около десятка матросов. Тихоходный, «как стог сена», британский линейный корабль «Принц» в ходе битвы не потерял ни одного матроса – возможно, потому, что приблизился к месту сражения только к вечеру, когда силы вражеского флота порядком истощились. Огромные потери неприятеля свидетельствуют также об удивительной стойкости вражеских линкоров. Сокрушаемые превосходящей по мощности британской артиллерией, они упрямо держались на плаву. Большинство французских и испанских моряков не имели опыта морских сражений, но мужества им было не занимать.

Большое количество пострадавших на «Виктори» объясняется тактикой Люка, использовавшего мушкеты, а также тем, что британский флагман шел первым в северной колонне и некоторое время противостоял врагу в одиночку. Неприятеля привлекал также и адмиральский штандарт. Флагман Коллингвуда «Ройял Соверен», плывший первым в южной колонне, потерял сорок семь матросов убитыми и девяносто четырех ранеными – больше всех остальных в колонне.

Битва при Трафальгаре имела решающее значение в истории наполеоновских войн. Французский и испанские флота так и не смогли оправиться от поражения, а британский сохранял господство на море до начала двадцатого века.

В сознании последующих поколений Нельсон стал самым знаменитым англичанином девятнадцатого столетия. В сравнении с морской тактикой предыдущего века, когда два флота выстраивались в колонны друг против друга, его тактику ведения боя считают революционной. Однако не стоит забывать, что еще в 1797 году при Кампердауне адмирал Дункан сформировал из шестнадцати кораблей своего флота две колонны, направил их на восемнадцать голландских линкоров и к концу битвы пленил одиннадцать неприятельских кораблей, не потеряв ни одного своего. Впрочем, это нисколько не уменьшает заслуг адмирала Нельсона, а также свидетельствует о гибкости мышления британских военно-морских сил той эпохи. Помимо прочего, применение подобной тактики предполагало изрядную смелость. Направляя линкоры прямо на вражеский строй, Нельсон, как и Дункан до него, шел на риск, но адмирал верил в стойкость своих моряков. Риск оправдался – корабли его эскадры сумели выстоять и сокрушить врагов. В течение первых двадцати минут боя, находясь под ураганным обстрелом дюжины неприятельских линкоров, корабли эскадры не произвели ни единого выстрела. Только в войне 1812 года британские канониры обрели достойного соперника в лице артиллерии военно-морских сил США, но в целом флот Соединенного Королевства по-прежнему не знал себе равных.

Известны ли истории люди, которым довелось повоевать при Трафальгаре и Ватерлоо? Я знаю об одном таком человеке. Дон Мигель Рикардо Мария Хуан де ла Мата Доминго Винсенте Ферре Алава де Эскивель, к счастью чаще именуемый просто Мигелем де Алава, в 1805 году служил в испанском флоте на флагмане «Принсипе де Астуриас». Флагман доблестно сражался при Трафальгаре, был разбит, но избежал пленения и укрылся в Кадисе. Четырьмя годами позже Мигель де Алава поступил на службу в испанскую армию. К тому времени Испания воевала вместе с британцами под командованием сэра Артура Уэлсли, будущего герцога Веллингтона. Во время войны на Пиренейском полуострове генерал де Алава состоял при британском главнокомандующем и до конца жизни сохранил с герцогом дружеские отношения. После окончания Пиренейской войны де Алава стал испанским послом в Голландии. Ему довелось провести рядом с герцогом Веллингтоном весь день битвы при Ватерлоо. И пусть это не входило в его обязанности посла, но, несомненно, присутствие и советы Мигеля де Алава оказались весьма полезны герцогу. Почти все офицеры из окружения Веллингтона были убиты или ранены во время сражения, но он сам и Мигель де Алава не пострадали. Таким образом, при Трафальгаре испанец сражался против Британии, и за нее – при Ватерлоо. Поистине удивительная карьера. В этом с Мигелем де Алава может соперничать только Ричард Шарп.

Я бесконечно благодарен Питеру Гудвину – историческому консультанту и хранителю флагмана «Виктори» – за те замечания, которые он высказал, прочтя рукопись, а также Кэти Болл – куратору Портсмутского музея. Только я один несу ответственность за все ошибки, которые вкрались в текст, а виноват в них Ричард Шарп – солдат, волею судьбы занесенный в море. Скоро он вернется на сушу, которой принадлежит, и отправится навстречу новым приключениям.