Товарищи до конца - [37]

29 ноября полк продолжал наступление на юго-восток вдоль дороги Истра – Москва. Температура опустилась до – 30°, сильные метели затрудняли продвижение вперед. Тем не менее полку снова удается добиваться больших успехов, ежедневно он с боями преодолевал от 5 до 6 километров, атакуя при этом на очень широком фронте, зачистку которого можно было производить, только двигаясь зигзагом.

4 декабря полк занимает фабрику на западной окраине городка Ленино, а к вечеру того же дня роты, ведя упорные уличные бои, прорываются к станции.

Тем самым в руках полка оказывается пригород всего лишь примерно в 17 километрах от городской черты Москвы! (Автор несколько приукрашивает. С занятием Ленино и Снегирей немцам оставалось еще более 20 км до современной границы Москвы, а в 1941 г. город был намного меньше. – Ред.)

Русские бросают в контратаки ополченцев, которых поддерживают танки. Все бойцы полка верят, что можно по пальцам одной руки пересчитать дни, оставшиеся до того момента, когда полк сможет ворваться в Москву. В ясную погоду можно уже без бинокля различить высокие городские башни. Выдвинутая вперед батарея 105-мм пушек ведет беспокоящий огонь по городу (предельная дальность стрельбы 105-мм германских пушек «18» 19,1 км. – Ред.). Поступает приказ перейти к обороне на достигнутом рубеже. Батальоны, справа 3-й батальон, а слева у дороги 1-й батальон, окапываются и готовятся к отражению атак противника.

6 декабря поступает для всех совершенно непонятный приказ: «Прекратить атаки! Дивизиям отойти назад за Истру и перейти к обороне, заняв зимние позиции!» (В результате прорывов советских войск севернее немцам ничего не оставалось, как отходить, чтобы не быть отрезанными. – Ред.)

А ведь Москва находится так близко! Москва – это не вопрос престижа, а крупнейший железнодорожный узел, который связывает все движение в западной части Советского Союза! При потере Москвы противник лишился бы почти всех возможностей переброски резервов и подвоза боеприпасов и военной техники!

И в те дни, но прежде всего сейчас, приводится много аргументов, которые касаются отвода немецких дивизий от Москвы (поспешного отступления и бегства под ударами Красной армии. – Ред.). Был ли в этом виноват «генерал Мороз»? Разумеется, температура воздуха, которая временами достигала 52° мороза (сильное преувеличение. По данным архива Главного управления метеослужбы, в ноябре 1941 г. в Подмосковье средняя температура держалась около 4–6° ниже нуля. Правда, 5–7 февраля морозы достигли —28°, но ненадолго. – Ред.), доставляла большие трудности солдатам германской армии. Транспортные средства и оружие не были готовы к эксплуатации в таких условиях.

Были ли тому виной сибирские дивизии? Эти свежие и боеспособные соединения, в белых маскировочных комбинезонах, оснащенные самым современным оружием, несомненно, сыграли важную роль. Но не решающую. Под Истрой, например, хваленые сибирские подразделения были вынуждены отступить под натиском сильно ослабленных рот нашего полка.

Была ли в этом виновата российская система дорог? Или виной тому были ошибки, допущенные при планировании операции Верховным главнокомандованием вермахта и Генеральным штабом сухопутных войск? Или же была допущена недооценка Красной армии и, прежде всего, не учтены ресурсы территорий, лежащих восточнее Москвы?

Чем же объясняется недостаточная оснащенность германской армии для ведения войны в зимних условиях? Неужели германские военно-воздушные силы были не в состоянии помешать снабжению советского фронта из восточных районов России? Была ли виновата в этом железнодорожная сеть в оккупированных районах? Были ли паровозы подготовлены к эксплуатации в зимних условиях, или непреодолимые трудности возникли из-за перешивки рельсового пути на европейскую ширину?

Многие из этих аргументов действительно сыграли свою роль. Германские фронтовые дивизии, без сомнения, сделали все, что было в их силах. Они были сильно измотаны многомесячными непрерывными боями, полки были обескровлены. Временами обмороженных было больше, чем раненых. Дивизия СС «Рейх» и 10-я танковая дивизия, а также части 40-го танкового корпуса в период с 9 октября по 5 декабря 1941 года потеряли, согласно официальным сводкам, 7582 человека личного состава (солдат, унтер-офицеров и офицеров). Общие потери на Восточном фронте к 5 декабря 1941 года составили около 750 тысяч человек. (Согласно Ф. Гальдеру (Военный дневник. 14.12.1941 г.), потери немцев с 22 июня по 10 декабря 1941 г. составили 775 078 чел., в т. ч. 162 799 убитых, 32 484 пропавших без вести и 579 795 чел. раненых – Ред.) Возникает вопрос: смогли бы свежие войска, хорошо оснащенные для ведения зимней войны, сломить последнее сопротивление противника под Москвой? Даже такого храброго и так фанатично защищавшегося? Легко догадаться, каков будет ответ. Однако пусть каждый читатель составит себе собственное мнение. Давайте лучше вернемся к истории полка СС «Дер Фюрер».

Оборонительные бои между Истрой и Рузой

7 декабря вступает в силу первый решающий приказ об отводе войск. Передвижение войск начинается по плану. Полк и два батальона, один от полка СС «Дойчланд», а второй от полка СС «Дер Фюрер», остаются в арьергарде дивизии СС «Рейх», прикрывая ее отход. Русские сразу замечают изменение во фронтовой обстановке и усиливают натиск, бросая в бой многочисленные подразделения и, прежде всего, танки. Бойцы полка сражаются с ледяным спокойствием, так как воодушевление первых месяцев погасло, а настроение упало до нуля. Много вражеских танков уничтожается в ближнем бою с помощью связок гранат или мин, а каждая попытка противника прорваться через наши оборонительные линии срывается.