Тотальность иллюзии - [26]

Все те условности, которые выступают в качестве этикета, никогда не могли и на деле не перешагивали некоторый предел, заданный самой природой. Да, наше тело выделяет ряд секреций, но запретить ему это делать нельзя, да и вообще – попросту глупо. Обычно, люди стесняются обсуждать подобные темы. Стоит только сказать, скажем, о соплях, как тут же все смолкают или же невинно тупят взгляды. Но ведь от подобной реакции ничего не меняется – сопли продолжают нам досаждать. Манеры заставляют нас относиться к таким явлениям как к чему-то неправильному и предосудительному, но нашим организмам как-то плевать на то, что мы по этому поводу думаем или чувствуем.

Несмотря на весь прогресс, достигнутый в особенности западной технологической мыслью, мы почти ничем не отличаемся от своих далёких предков, вышедших когда-то из Африки. Что они думали о своей животной природе, мы никогда не узнаем, разве что будет изобретена машина времени, но есть смысл в утверждении, что наши тела остались прежними. И хочется нам того или нет, их биологическое функционирование жёстко задано. Мы видим сны, испытываем голод, сморкаемся и чихаем и совершаем многие другие поступки, на которые повлиять крайне сложно.

Однако есть ещё одно важное дополнение. Мы стареем и умираем потому, что живём. Этот факт, как правило, никак не затемняется. Смысл нашего бытия определяется нашей же конечностью, и огромные пласты культуры посвящены именно данной стороне нашей физиологии. Тела имеют ограниченный срок годности, да к тому же подвержены многочисленным неприятным воздействиям извне. Это, как представляется, плохо. Не то, чтобы совсем, но было бы лучше, если бы мы могли наслаждаться пребыванием тут подольше. Так, по крайней мере, считается в ряде культур.

Я сейчас озвучу, наверное, крамольную мысль, и всё же я считаю, что смерть необходима. И связано это даже не столько с конечным количеством ресурсов, сколько с тем, что в противном случае жизнь была бы напрасна. Хотя это имеет косвенное отношение к нашей теме, важно подчеркнуть следующее. Социальное устройство любого общества ориентируется на то, что люди приходят из и уходят в небытие. Вечное пребывание человека на планете не предусмотрено ни в одной культуре. Её устройство обязательно учитывает данный факт. Именно поэтому, например, так важны вопросы наследования или же обряды захоронения.

Кроме того существенен сам срок нахождения человека на Земле. Несомненная разница в потенциальном количестве ожидаемых и проживаемых лет между разными культурами мало что значит. В среднем индивид располагает не таким уж и огромным запасом, а потому принуждается к тому, чтобы им как-то распорядиться. Вообще говоря, сам смысл жизни связывается с её ограниченностью. Имея приблизительно – с учётом привходящих факторов – одинаковые отрезки времени, мы успеваем или, наоборот, тратим впустую то, что нам дано. Отсюда берут начала различного рода соревнования и сравнения, которых, по понятным причинам, не было бы, если бы люди существовали вечно.

И последнее, но не по значимости. Критичны также отношения между поколениями, обусловленные разницей в возрасте. И как самый крайний вариант – связи с умершими. Кто-то пришёл раньше и уже успел провести здесь какое-то время, а кто-то, напротив, ещё ничего не сделал. Третьи же вообще уже ушли, но их помнят или создают видимость. Как бы то ни было, но представления о загробном мире существуют лишь потому, что мы умираем, равно как и мечты о полёте – это следствие отсутствия крыльев.

Однако помимо непосредственных процессов биологического функционирования с его конечной точкой в смерти есть также ряд последовательных этапов (на самом деле во многом условных) взросления и старения. Культуры делят людей на детей, половозрелых и стариков, что, очевидно, связано с нашей телесной природой. Отсюда берут своё происхождение обряды инициации, упоминавшиеся взаимоотношения между поколениями и многое другое.

Общество соответственно не вправе игнорировать столь фундаментальные факты. Потому что детей нужно располагать в одних местах и временах, тогда как взрослых – уже в иных, и связи между ними будут предопределяться тем, сколько времени они уже провели на этой планете. Какова бы ни была конечная конфигурация культуры, она неизбежно учтёт эти моменты, равно как и многие другие, мной не озвученные, но явным образом привязанные к нашей физиологии. Однако и уже сказанного достаточно для того, чтобы понять, что наша природа играет существенную роль в деле ограничения социума в его попытках, в реальности весьма успешных, контролировать своих членов.

В-четвёртых, общество всегда ориентировано на двуполую систему. Волею судеб сложилось так, что любой социум населяют мужчины и женщины. Несмотря на не столь заметную по сравнению с другими животными разницу между ними, она, тем не менее, даёт о себе знать. Первые в среднем больше и тяжелее, тогда как вторые – меньше и легче. Кроме того, нельзя забывать и о непохожем устройстве самих тел.

Каждая культура неизбежно создаёт идеальные типы мужчин и женщин. Какими бы качествами они не обладали, важно то, что они как таковые вообще производятся. Хотя это и банальное утверждение, люди почему-то игнорируют тот факт, что сама по себе двуполая система не универсальна. Многие языки, например, содержат в себе также и третий пол – средний, что само по себе есть результат диморфизма, но всё остальное расцвечивается по гендерному признаку. В мире животных имеются иные структуры, поэтому человеческая организация есть во многом продолжение подобного природного сексизма.