Тот, кто умрет последним - [114]

Эта трагедия привела к тому, что Салли убил человек, которого она для этого наняла. В сущности, это можно расценить как самоубийство. Согласно источникам, близким к следственным органам, Салли, по-видимому, не могла найти лучшего способа уйти из жизни, чем заставить тех, кто довел ее до этого, драться за ее миллионы – то есть вступить в смертельную игру за выживание наиболее алчного, игру, которую наемному убийце и преследователю, известному под именем Алан Сирап, предстояло сделать захватывающей.

Джек пропустил многословное описание завещания Салли, развернувшуюся игру и убийства, то есть все то, что он уже знал, и стал читать заключительную часть статьи, цитирующей слова Рика Ларсена, детектива по делам об убийствах.

Она,[20] возможно, не планировала это именно так, но должна была предположить формирование альянсов, а также и то, что некоторые игроки способны пойти на крайние меры. Так, Татум и Мигель Риос объединились, оказывая друг другу взаимную помощь в устранении других претендентов, и представляя эти убийства как дело загадочного преследователя-психопата, отсутствующего Алана Сирапа. – Ларсен пожал плечами, вынул изо рта что-то в виде сигары и добавил: – Всеобщее мнение защитников, работающих по понедельникам с похмелья, сводится к тому, что Салли, вероятно, догадалась, что все кончится борьбой между Татумом Найтом и Аланом Сирапом, так и не узнав, что последний был ее мужем.

В конечном счете недостаток сведений, которыми располагала Салли, имел трагические последствия для адвоката Майами Джерри Коллетти, помощника прокурора штата Мейсона Радски и репортера «Трибюн» Дейрдре Мидоуз. Ясно, что ситуация вышла из-под контроля, – говорит Рене Феннинг. – Уверена, Салли ожидала мелких столкновений и, может быть, даже судебных тяжб между наследниками. Но мне кажется, она также предполагала, что кто-то из наследников выйдет из игры еще до того, как эта игра превратится в физическое насилие. Моя сестра никогда не запустила бы этот процесс, если бы считала, что люди, одержимые алчностью, способны пойти на убийство.

Примечание редактора: Репортер «Трибюн» Дейрдре Мидоуз внесла свой вклад в этот отчет статьями, ранее опубликованными в нашей газете и материалами книги, которую она писала перед смертью.

Джек отложил газету. Тео сидел напротив него за небольшим круглым столом, быстро прожевывая пищу.

– Что-то не так? – спросил он сдавленным голосом, поскольку говорил с набитым ртом.

– Довольно слабая статья.

Проглотив слишком большой кусок оладьи, Тео поморщился. Джек был почти уверен, что сейчас увидит на его шее такое же вздутие, как у питона, проглотившего кролика.

– Слабая в каком смысле?

– В ней нет и намека на ответ на очень важный вопрос.

– На какой?

Джек полез в карман за бумажником, полагая, что Тео снова забыл свой. Посмотрев на друга, он пояснил:

– Это вопрос, в поисках ответа на который погибли пять человек, – а именно: кто получит деньги?

64

– Я собираюсь вернуться в Африку, – сказала Рене. Она стояла на ступеньке у входа в дом Джека в свитере без рукавов и джинсах, которые сидели свободно, но не мешали разглядеть очертания ее фигуры. Джек, прислонившись к косяку открытой двери, не знал, что ответить.

– Так скоро?

– Боюсь, это так. Я уже направлялась в аэропорт, но решила остановиться, чтобы поблагодарить вас.

– Я рад, что вы это сделали. Входите, пожалуйста, если у вас есть минутка.

– Спасибо.

Джек посторонился и пропустил ее. Из кухни вышел Тео, чтобы приветствовать их. Он вернулся с рыбалки на лодке, стоявшей за домом Джека, и от него пахло рыбой.

– Извините за запах, – смущенно проговорил Тео.

– Рене возвращается в Африку, – сообщил Джек.

– Опять на борьбу с работорговцами, да? – спросил Тео.

– Моя работа там еще не закончена.

– Браво! Вы удивительная девушка. Вам это известно?

– Спасибо. Отчасти.

– Послушайте, я вот все думал кое о чем, – продолжал Тео. – Однажды по телевизору передавали, что у человека возникает вожделение как от шоколада, так и от секса.

– Тео, перестань! – взмолился Джек.

– Это связано со стимуляцией определенной части мозга, – ответила Рене.

– Точно. Значит, люди, которым не хватает секса, сгорают от страсти к шоколаду?

– Думаю, это вытекает из сказанного.

– Значит ли это, что люди, которым не хватает шоколада, сгорают от страсти по сексу?

Рене улыбнулась.

– Тео! – простонал Джек.

– Ну, дерьмо, Свайтек. Она окажется в трех тысячах миль отсюда и будет спать одна в какой-нибудь лачуге, пока ты не соберешься с духом и не попросишь ее.

– Тео, будь добр, принеси нам что-нибудь выпить.

– У меня есть как раз то, что вам нужно.

Джек подождал, когда его друг исчезнет на кухне, после чего пригласил Рене в гостиную. Они сели в кресла по разные стороны коктейльного столика.

– Тео – это бесконечное развлечение, правда? – улыбнулась Рене.

– Он всегда наготове, этого у него не отнять.

Они переглянулись.

– Не возражаете, если я задам вам вопрос сугубо личного свойства?

– Возможно, нет. Смотря какой вопрос.

– О Салли.

– Это представляется мне открытой территорией после всего, через что вам пришлось пройти.

– Меня удивляет то, что она вложила все свои сорок шесть миллионов в игру, задуманную ею для шестерых или, как потом оказалось, для пятерых людей, которых считала своими врагами. Полагаю, она могла бы достичь цели и с двадцатью шестью миллионами или даже с шестью.