Тот, кто таится рядом - [21]

— Заодно утрем нос трусам, — бодро поддержал его Павел Тимофеевич. — Ты не представляешь, как противно смотреть на взрослых мужиков, которые выдумывают отговорки. Никто даже не осмелился признаться, что испугался.

Дядя вынес из кладовки два ружья и патронташ.

— Ничего, если тебе достанется старенькое? — спросил он.

— Мне все равно. Главное, чтоб стреляло.

Сергей принял из рук Павла Тимофеевича охотничью двустволку. Лак на ее деревянных частях за долгие годы службы был покрыт царапинами и частично стерт.

Дядя показал племяннику, как переламывается ружье, и вставил в стволы два патрона.

— Остается только снять с предохранителя, и можно стрелять, — объяснил он.

— Что здесь? Пули? — спросил Сергей.

— Картечь. Если будешь целиться по ногам, то наверняка попадешь. Только не стреляй выше пояса. Лучшая дистанция для стрельбы — десять, максимум — пятнадцать метров, иначе можешь попасть туда, куда не целился.

Павел Тимофеевич задумался, затем вынес из комнаты клетчатое одеяло со штампом воинской части. Убрав со стола все лишнее, он расстелил одеяло, положил на него ружья и патронташ и плотно завернул их.

— Так будет лучше. Чтоб не объяснять каждому встречному, куда мы идем с ружьями на ночь глядя.

Денисов, как более молодой, взялся нести получившийся увесистый сверток, а Павел Тимофеевич собрал в тряпичную сумку несколько помидоров и огурцов, полбулки хлеба, кусок сала, нож, пластиковую бутылку с водой и фонарь.

— Кто знает, сколько придется ждать, — сказал он.

Уже стало совсем темно. Кое-где улицу освещали каким-то чудом уцелевшие фонари. Во дворах и в домах еще копошились люди, но на улице не было почти никого, кроме собак. Павел Тимофеевич и Денисов прошли все село, и лишь трижды им навстречу кто-то попался. Всякий раз, завидев прохожих, дядя с племянником ускоряли шаг и заводили разговор, чтобы никто не пристал к ним с расспросами.

Поскольку они торопились, то очень быстро дошли до того места, где надо было свернуть в проулок между двумя заброшенными дворами. Здесь Павел Тимофеевич остановился, взял у Сергея сверток, развернул его и передал Денисову ружье. Другое ружье он взял себе, надел на пояс патронташ, а одеяло, чтоб не носить с собой, сложил и спрятал в траве под забором.

— Теперь говори как можно тише, — напомнил дядя.

Дальше Павел Тимофеевич пошел первым. Сергей двинулся за ним, время от времени оглядываясь назад. Четвертинка луны скупо освещала высокие заросли травы и узкую тропу между заборами. Сергей подумал, что в такой темноте лучше полагаться не на зрение, а на слух.

Бесшумно ступая, они дошли до дома, в котором мальчишки нашли ночное пристанище Гребнева.

Калитка во двор была открыта. Дядя и Сергей остановились и в течение минуты молча стояли на тропе, рассматривая дом.

— По-моему, никого нет, — прошептал Павел Тимофеевич.

— Может быть, он уже внутри? — предположил Денисов.

— Вряд ли. Он либо уже был здесь и ушел, либо не приходил. Сквозь ставни не пробивается свет. Не может же он сидеть в полной темноте.

— А может, он нас поджидает?

Свет луны упал Павлу Тимофеевичу на лицо, и Сергей увидел, что дядя улыбнулся.

— Откуда он может знать, что мы придем? — спросил он и, не желая обидеть племянника, добавил: — Нет. Еще рано.

Павел Тимофеевич смело вошел во двор.

Сергей закрыл калитку и по примеру дяди взвел на ружье курки.

Они подошли к дому и медленно поднялись на крыльцо. Старые доски несколько раз скрипнули, оповестив дом о визите посторонних. Павел Тимофеевич положил сумку на крыльцо и достал из нее фонарь, не забывая при этом держать дверь под прицелом. Сергей тоже держал палец на спусковом крючке, готовый к любой неожиданности. Его сердце учащенно колотилось, и все чувства максимально обострились.

Встав напротив двери, дядя повернулся к Сергею и прошептал:

— Открой дверь.

Денисов сообразил, что у дяди заняты обе руки. Он осторожно подошел к двери и резко распахнул ее. Павел Тимофеевич включил фонарик и осветил веранду. Сергей сделал шаг в сторону и встал рядом с дядей, направив ружье на пятно света.

Если бы в это мгновение по веранде пробежала мышь, то, вероятно, по меньшей мере один из четырех стволов с картечью разорвал бы ее в клочья. Так казалось Денисову. Но свет фонаря ощупал веранду и ничего живого не обнаружил.

Дядя переступил порог и осветил поочередно все углы веранды.

— Никого, — произнес он.

Видя, что Сергей собирается войти, он напомнил:

— Захвати нашу сумку.

Как-то само собой получилось, что Павел Тимофеевич стал руководить их ночной операцией.

Денисов занес сумку на веранду и закрыл дверь настолько плотно, насколько это было возможно. Это было непросто сделать, поскольку гвозди, которыми дверь была прибита к коробке, с трудом входили в отверстия.

— Проверим комнаты, — предложил дядя и подошел к двери, ведущей с веранды в дом.

Соблюдая все предосторожности, они вошли в дом и одну за другой обследовали комнаты. Ночью, при свете тусклого фонарика, в котором вот-вот должны были сесть батарейки, логово скрывавшегося убийцы выглядело зловеще. Наверно, Гребневу оно казалось уютным домом, ведь спать под крышей в любом случае лучше, чем под открытым небом в лесу. Денисову же старый матрас на полу, прожженное в нескольких местах одеяло, грязь и мусор напомнили о притонах, которые он видел, собирая материал для статей о криминальных новостях.