Тот, кто стоит за спиной - [40]

— Нет еще… Как бы его… — начал майор.

— Его?! — грубо оборвал Пивень Берковича. — Этого… козла? Ты, Борюня, в людях не разбираешься. Пахом — жлоб, и за ним много чего водится.

— Ладно, я знаю: у вас с Серегой взаимная антипатия. Но теперь, Богдан, лучше забыть об этом, иначе нас… Кстати, что с Валентином? Рана серьезная?

— В грудь. Врача бы, — как-то лениво сказал Пивень. — А то сожмурится парень во цвете лет.

— Нельзя, Богдан… Уже нельзя.

— Знаю, майор… Ну что, будем связываться с «папой»?

— Нет, теперь не будем, сам позвонит, — ответил майор взволнованно. — А это что за «дух»? — Беркович указал рукой на пристань, от которой с шумом отчалила лодка.

В лодке суетился отважный пенсионер, изо всех сил орудуя доской литератора, как веслом, словно был не заслуженным ветераном, вспоминающим чувство глубокого удовлетворения и отдельную колбасу по два двадцать, а заправским гондольером в сыром венецианском квартале, никогда не знавшим уверенности в завтрашнем дне.

— Возможно, тот старый пень, о котором говорил лейтенант. Потом расскажу…

— Как бы он там, — Беркович указал на противоположный берег озера, — панику не поднял…

— Да кто этому идиоту поверит, Боря?

— Хорошо. Тащим Валентина на дачу. Там решим, как быть дальше… Теперь только этих двоих не упустить бы, — шепнул майор, кивнув на Половцева и Андрея, покорно ждавших около раненого лейтенанта своей участи.

Взяв лейтенанта на руки, рыжеусый понес его к даче. Впереди шел майор, сжимая в руке пистолет. Замыкали шествие литератор с сыном.

— Вот видите, до чего дошло, — обернулся майор к прозаику, криво улыбаясь. — Пуля предназначалась вам, любезный, а угодила в нашего человека. Берегите своего сына. Упаси вас Бог отсылать его куда-нибудь от нас! Ведь это охотятся за ним, да и за вами тоже. Не думаю, что вы сами сможете защитить его. А вот мы сможем. Так что оставьте свои глупости и держитесь поближе к нам.

Они подошли к даче. Рыжеусый положил раненого на траву, а сам, пригнувшись и озираясь по сторонам, пошел к дому. В доме уже могли быть «гости».

— Осторожней, — шепнул вдогонку майор. — Через дверь не заходи. Попробуй через кухонное окно.

Рыжеусый остановился и присел.

— Что-то мне здесь не нравится. Чего-то я никак не могу понять. Кто? Почему? Зачем? Одного звена какого-то не хватает, — сказал раздраженно Пивень, неприязненно посмотрев на Половцева и Андрея. — Зачем это все, майор?

— Надо, Богдан. Ради этих людей! — Беркович кивнул в сторону литератора. — Слишком большая ставка!

— Ну мы-то здесь ни при чем! — усмехнулся Половцев и поймал себя на мысли, что эти слова прозвучали против его воли. — Думаю, ставка в вашей игре гораздо больше, чем моя жизнь и жизнь моего сына.

Майор, прищурившись, посмотрел на литератора и спросил его:

— Откуда вы взялись? Ведь вас тут не должно было быть? — Половцев молчал. — Ладно, Богдаша, оставайся здесь, я пойду в дом, — на лбу у него выступили крупные капли пота, а лицо обрело землистый оттенок, как у раненого лейтенанта.

Взяв в руку пистолет, майор неожиданно резво подбежал к стене дома и начал осторожно заглядывать во все окна. Дойдя до края стены, он огляделся по сторонам и завернул за угол.

Через минуту дверь в доме открылась, и майор знаками показал, что можно входить.

* * *

Лейтенанта положили на кровать в одной из комнат. Пивень колдовал над ним с йодом и бинтами, взятыми из аптечки Половцева. Валентин пришел в себя, и теперь они с Богданом о чем-то тихо разговаривали.

— На станции, говоришь? — слышал Половцев приглушенный голос Богдана. — А какая у кучерявого была тачка? Значит, «опель»…

Майора знобило. Он сидел в большой комнате у окна и, кутаясь в одеяло, смотрел во двор. По его просьбе Половцев то и дело выходил в соседние помещения и там украдкой смотрел из окна.

Когда он в очередной раз выходил из комнаты, его внимание привлекла маленькая пустая ампула, валявшаяся возле дивана. Литератор поднял ее и недоуменно прочитал маркировку. Сидевший на стуле Андрей заметил это.

— Разве у нас это было? — задумчиво пробурчал себе под нос литератор и посмотрел на Андрея. Андрей глазами показал на Берковича, стоящего спиной к ним у окна, и сделал жест, который должен был означать укол в руку. Половцев с удивлением посмотрел на майора и на несколько секунд задумался. Потом покачал головой и туманно изрек: — С точностью до наоборот!

Майор резко обернулся.

— Вы что-то сказали? — он пытливо посмотрел на Половцева и Андрея, потом подошел к открытой двери, за которой находились Богдан и раненый. — Нет, не могу, — сказал Беркович, нервничая. — Если будем сидеть так, сложа руки, нас здесь, как куропаток, перебьют.

— Что предлагаешь, майор? Звонить нельзя, да и не можем. Телефон у водилы в машине. А сам он тю-тю…

— Не говори глупостей, Богдан. Что ты на него тянешь?

— Это мое дело, майор.

— Не заводись, Богдан Григорьевич, сейчас лучше не надо. Вот что, я все же выйду, вокруг дачи посмотрю. Они должны быть где-то здесь…

— Куда ты пойдешь, Боря? Тебя же всего трясет, температура небось под сорок? Езжай-ка ты отсюда, — усмехнулся рыжеусый, глядя на Берковича.

— Не говори глупостей! Все, пошел… — майор бросил взгляд на раненого лейтенанта, который беззвучно шевелил губами и, распахнув окно, прыгнул в шиповник.