+ тот, кто считает - [74]

Когда наступили сумерки, та же служанка, действительно, молча зажгла свечи и, поставив на стол поднос с напитками, вновь бесшумно удалилась. Говорить не хотелось, и все просто наслаждались тишиной вечера, погруженные каждый в свои мысли, стараясь даже себе не признаваться в том, что напряжение становилось уже непереносимым.

До тех пор, пока тишину не нарушил шум приближающегося автомобиля.

– Спокойно, – тихо сказал Артур. – Сидим, не безобразничаем, пьем напитки. Кто бы это ни был, пусть сам нервничает.

В тишине гулко хлопнула дверца машины. Шаги по гравию… Силуэт тени. По аллее приближался спокойным шагом стройный мужчина в белом щегольском костюме и белых туфлях.

«Вот и Белый кролик», – успела подумать Сэнди еще до того, как он вышел на свет.

Цыган из дома Антуана.

Посетитель берлинского кафе.

Тайный соглядатай в Марокко.

– Ас?! – вскочила Сэнди, несмотря на предупреждение Лео.

– Простите? – со спокойной улыбкой, чуть тронувшей уголки губ, удивленно спросил гость. – А, понял! Вы окрестили меня тузом? Лестное прозвище, сеньорита. Но я предпочитаю настоящее имя. Сальвадор Альмагро, к вашим услугам. Вы просили меня приехать.

– Альмагро? – неуверенно спросила опешившая Сэнди. – Так вы и есть Ас?

– Сеньорита, если вам угодно так называть меня, – ответил несколько более резко Альмагро, – я не буду возражать. Хотя не вижу никакой необходимости прибегать к столь странным прозвищам.

Глядя сейчас на этого уверенного человека в великолепно сшитом костюме, державшегося независимо и с достоинством, Сэнди была поражена тем, как мало он походил на цыгана…

– Итак, – начал Альмагро, расположившись в кресле, – вы искали встречи со мной.

– Впрочем, как и вы с нами, – парировал Лео. – Причем мы – только со вчерашнего дня, а вы, хотя и не представившись, в Камарге и Марракеше.

– И даже еще раньше – в Берлине, – добавила Сэнди.

– Сеньорита очень наблюдательна, – Альмагро поклонился Сэнди. – Не стану говорить вам, что желал встретиться именно с вами. Как вы понимаете, если бы такое желание у меня возникло, его легко было бы удовлетворить. Не вы, а определенная вещь в ваших руках более всего интересовала меня.

– Талисман, – скорее утвердительно проговорил Артур.

– Уака настолько пленил ваше воображение, – с неожиданной досадой сказал Альмагро, – что ничто другое для вас не существует. Хорошо, раз вам так удобнее, начнем с талисмана, – Он сделал паузу, оглядев удивленные лица смотревших на него людей, и продолжал: – Вы знаете не хуже меня, что Писарро убил Атауальпу и завладел его талисманом. Позднее он совершил еще большую ошибку. Решив послать его в Испанию, он разделил его на три части. Он и понятия не имел, какие последствия повлечет за собой этот безумный поступок. Уака был не просто символом вождя, он обладал огромной силой – сохранял единство и скреплял союз между племенами. Писарро навлек беду не только на инков, но и на себя и свой род, разделив части талисмана. В наказание за разделение талисмана и гибель Атауальпы, Писарро лишился разума и друга, а сам был убит его сыном. С тех пор проклятие за это преступление лежит на всех потомках обоих родов – Писарро и Альмагро.

Есть только один способ избавить нас от древнего проклятия инков – воссоединить талисман. И сделать это можно, только проведя специальный ритуал… Мне не так важно, кто будет владеть талисманом после этого. Гораздо важнее – что уака вновь будет соединен. Не буду говорить, что стремлюсь к этому из абстрактного гуманизма или любви к искусству. В этом – спокойствие, мое собственное и моей семьи, и интерес мой поэтому можно назвать вполне эгоистическим, – Альмагро посмотрел бесстрастным взглядом на слушателей.

За все время разговора никто из них не проронил ни слова, но сейчас Николь заговорила:

– Иначе говоря, сеньор Альмагро, вы хотите уверить нас, что трогательно облетели вслед за нами полмира, только чтобы мы помогли избавить вас от кары за грехи предков?

– Глупо утверждать, что это было единственной моей целью, – откликнулся Альмагро. – Не менее важно второе. Вам хорошо известно, что Писарро и его друг, мой предок, получили за выкуп Атауальпы полную комнату золота. Атауальпа отпущен не был, но комната осталась. И исчезла… С тех пор ее много раз пытались найти, но безрезультатно. Я полагаю, что способен предпринять еще одну попытку. У меня сохранилась часть переписки моего предка и Писарро, и я имею основания полагать, что в ней говорится о местонахождении сокровищ золотой комнаты. Однако, письма эти зашифрованы, и нужен ключ. Не знаю, каким образом вам удалось получить его, но, насколько я понимаю, вы это сделали…

Как видите, я далеко не альтруист и не скрываю этого. В конце концов, в моих жилах течет кровь конкистадоров. Мне не нужен уака, он – лишь крупица инкских сокровищ. Мне нужно нечто гораздо большее – сокровища Эльдорадо. И я предлагаю вам обмен, в результате которого вы получите то, что ищете вы, а я – то, что нужно мне. Ключ, позволяющий расшифровать доставшиеся мне по праву наследства письма, – на секунду сквозь непроницаемые интонации аристократа пробился кто-то совсем другой, алчный, неуемный и жестокий. Или, может быть, это лишь показалось…