Тот, кто может все - [32]

— И такое в практике той парочки уже было. Так они бензопилу с собой взяли и кусок пола выпилили. И вместе с куском пола сейф увезли.

— Ну, это бизнесменов грабят. А мы, пенсионеры, кому нужны… — заметил я.

— Может, кому-то оружие понадобится. Ведь кто-то убил ваших «друзей» Мамукаева и Таппасханова, но при этом двести тысяч долларов не взяли.

— Не трави душу, старлей, — сердито заметил я. — У кого-то денег куры не клюют, а у нас с женой на бензин не хватает… Дом вот падать собирается, видел, наверное, подходя, что крыша просела. Фасадная стена с угла под землю уходит. Не знаю уж, что там… Может, грунтовые воды промыв сделали, может, еще что-то. А ремонтировать не на что. Вот зимой угол провалится, куда нам деваться? К себе на время жить пустишь?

— Да… — согласился Логинов с нашей заметной небогатостью. — Но у вас с женой хотя бы пенсии военные. А как остальные люди живут, ума не приложу. Вот у меня мама — одна, а пенсия у нее…

Он не успел договорить, так как дверь неожиданно широко распахнулась и в кухню ворвались трое ментов с автоматами наперевес.

— Что случилось, сержант? — строго спросил Логинов.

— У вас тут стреляли… — растерянно проговорил сержант.

— Ну и что? Хотя… Ты правильно поступил, что прибежал. Благодарю за службу. А с задержанными кто-то остался?

— Конечно, товарищ старший лейтенант. Один человек караулит.

— Ладно. Иди в машину. Ждите меня там. Я скоро.

Сержант хотел было развернуться, но я поднял руку, останавливая его:

— А на будущее — учти, что так врываться в дом, где слышались выстрелы, ни в коем случае нельзя. И не обязательно, чтобы выстрелы звучали. Даже просто в подозрительный дом. При необходимости мы с женой вас перестреляли бы, как неразумных утят на болоте. Каждому по паре пуль досталось бы…

— А-а… А к-ак н-надо? — Сержант вдруг стал заикаться.

— Распахивается дверь, стволы наставляются наискосок один к другому, почти буквой «Х», если стволы удлинить. Но никто в дом не врывается до того, как что-то прояснится. Третий должен в это время окно контролировать. В окно может кто-то выскочить и попытаться убежать. Кроме того, в окно можно с улицы при необходимости и очередь дать. При этом следует внимательно смотреть за окнами по всей стене. Побег возможно совершить из любого окна. И даже с противоположной стороны, но там у вас для контроля просто людей не хватает, потому что на дверь обязательно как минимум двое требуются. У дверного проема два косяка, встречная очередь может раздаться из-за любого. Оба косяка тоже следует контролировать. До момента, пока третий боец, с позиции у окна, не даст команду к входу в дом.

— А вам самому-то приходилось когда-то в дома врываться? — с улыбкой спросил сержант, перестав заикаться. — Нас не так учили. Нас учили напором идти. Распахнули дверь, и сразу вперед. Можно с очередью, можно с прыжком на пол…

— Дали бы мне на пару месяцев на воспитание того, кто вас учил… — проворчал я.

— Слушай, сержант, товарищ подполковник спецназа ГРУ, у него большой опыт в подобных делах, — наставил командира наряда Логинов. Кажется, он даже уважение ко мне проявил, хотя раньше мне казалось, что старший лейтенант настроен меня в чем-то обвинить, а своих сотрудников из райотдела полиции обелить. Представить их «белыми и пушистыми» жертвами жестокого подполковника спецназа ГРУ, которому некуда девать свои силы, а продемонстрировать собственную боевую подготовку на других людях, видимо, хочется до жжения в заднице. Только я с таким отношением к себе готов был не согласиться. Эти люди, местные менты, просто не знают, что такое спецназ военной разведки. Не понимают, что, да, нас прекрасно обучили, научили убивать, но при этом из нас делают не убийц, а надежных защитников Отечества. Более того, у нас образуется в последнее время практика, когда не присваивают звания старших офицеров или, по крайней мере, задерживают присвоение, если в дополнение к военному образованию не получишь второе, и обязательно гуманитарное. Хотя я и слышал, что в разных бригадах спецназа на этот вопрос смотрят по-разному, а единого взгляда сверху, который мог бы систематизировать это действие и сделать его обязательным, не существует. Вот у меня второе высшее образование есть — по гражданской профессии я преподаватель истории. А Тамара гражданского высшего образования не получила. Может быть, именно поэтому она и не стала майором, а уволилась в звании капитана. Я, правда, сомневаюсь в том, что гуманитарное образование способно изменить человека, хотя, наверное, изменения идут на внутреннем уровне и несильно самому человеку заметны. Я вообще считаю, что высшее образование в том виде, в котором оно у нас в стране существует, ничего практически не дает. Именно практически, потому что все необходимые для профессии знания человек может получить из практики. Или при собственном стремлении к расширению своего кругозора. Но это все спорный вопрос. Поспорить я готов с любым, но к каждому спору необходимо основательно готовиться, как, скажем, к военной операции. Проводить разведку, собирать факты и цифры.

А пока мне и спорить было не с кем, да и повода особого не было для спора. Что-то доказывать этому молоденькому старшему лейтенанту я не видел необходимости. А если он действительно пытается защитить своих сослуживцев, я могу это даже понять и принять, хотя готов одновременно этому противоборствовать. Но ведь и я в подобной ситуации встал бы на защиту своих сослуживцев по спецназу. Это однозначно. А уж потом сам бы с ними выяснил степень их вины.