Тот, кто ловит мотыльков - [10]

– Уродство, правда? – негромко сказал Юрий.

Макар с любопытством взглянул на него. Этот вежливый тихий человечек точно угадал, о чем подумал Илюшин.

– Я про нашу клумбу. – В его улыбке сквозило мягкое обаяние неудачника. – Уговаривал я Оксану посадить здесь обычный чубушник, уговаривал… Или сирень. Выглядываешь в окно, а она цветет. Я бы сам и посадил. Знаю подходящее место, где есть хорошие саженцы: питомник возле Тимирязевского лесопарка. У меня жена пропала, а я вам про сирень – это как-то дико, да? – не меняя интонации, сказал он.

– Пока все выглядит так, будто ваша жена уехала, не поставив никого из домашних в известность, – спокойно ответил Макар. Лучи били сквозь ветви деревьев, он пожалел, что оставил в машине Сергея солнцезащитные очки. С другой стороны, когда разговариваешь со свидетелями, очки надевать нельзя. Люди должны видеть твои глаза. Для многих темные стекла действуют как шторка, отсекающая возможность откровенности. – Вы с ней ссорились?

– Оксана со всеми ссорилась. И со мной тоже. – Юрий присел, поднял галечный камешек и поднялся, вертя его в руках. – Но скандалы – это, как бы выразиться, обычный фон ее жизни. Я хочу сказать, из-за такого семью не бросают.

– Она и с Жанной скандалила?

Юрий усмехнулся.

– Видите ли, бизнес, которым управляет Жанна, куплен на деньги Оксаны. Собственно, ею самой. Жанна никогда не мечтала заниматься сферой услуг такого рода, она ее даже пугала.

– У нее косметический кабинет, как я понял?

– Не кабинет – салон красоты. «Роза Азора».

– Как, простите? – не удержался Илюшин.

Баренцев сдержал улыбку.

– Жанна и Оксана не… не вспомнили, что это из «Буратино», а если проследить до истоков, то из Фета. Им понравилось звучание.

Илюшин оценил деликатность, с которой Юрий в последнюю секунду заменил «не знали» на «не вспомнили».

– Они не вспомнили, а вы не сказали?

Баренцев всерьез задумался, потирая камушек в пальцах.

– Полагаю, они вообразили себе нечто вроде острова, небесной земли с дивным названием Азор. Обеих в детстве возили на Азовское море, и Азор лег на слух вполне естественно. На Азоре, где всегда тепло, цветут волшебные розы. Этими розами будут представлять себя их клиентки. Вот что они вообразили, а я мог прийти и все разрушить, сказать им, что это вырванный лоскут, кусок из палиндрома, который не годится для косметического салона… Но мне, ей-богу, стало жалко отнимать у них этот остров. Неприятно чувствовать себя взрослым, разрушающим песочный замок, построенный ребенком. Они гордились своей идеей и тем, что сэкономили деньги на рекламном агентстве… Я промолчал. Осуждаете меня?

– Бог с вами, – искренне сказал Илюшин. – С чего бы!

– Лева осуждает. Убежден, что я выставил его сестру на посмешище, вернее, не воспрепятствовал этому.

– Вы помните причину последней ссоры между вашей женой и Жанной? – спросил Макар.

По тропинке пробежали, толкаясь, двое мальчишек и исчезли в гостевом доме. Когда Илюшин осматривал его, дом был пуст. Куда-то исчезли и преподавательница музыки, так и не явившаяся для знакомства, и трое музыкальных вундеркиндов. И вот двое из них вернулись.

– Причина была связана как раз с салоном. Оксана – человек необычайно деятельный, энергичный. Она из тех, кто с полным основанием мог бы внести в свое резюме это пошлое выражение: «с активной жизненной позицией». Топтаться на месте, не двигаясь, для нее недопустимо. Не забывайте, что салон – в значительной степени ее детище. Оксана решила, что нужно развиваться, и стала требовать от Жанны соответствия. А Жанна по каким-то причинам этого не желала.

– Расхождение настолько серьезно, чтобы поссориться?

– Об этом вам лучше спросить у Жанны. Я не вдавался в подробности. Оксану всегда выводила из себя инертность. Вот я – пассивный человек, бездеятельный, – добавил он, – и ее эта моя черта безумно злит. К счастью, она быстро вспыхивает и так же быстро остывает. Иначе наша жизнь была бы невыносима.

Юрий взглянул на сыщика с извиняющейся улыбкой, показывая, что говорит не всерьез, но Илюшин не был в этом уверен. Они обошли дом и остановились возле летней кухни. Судя по идеальному порядку, в котором она содержалась, пользовались ею редко.

Возле забора, укрытые пленкой, были сложены стройматериалы.

– Срубили и выкорчевали сосну, чтобы поставить беседку, – с горечью сказал Юрий, кивнув на небольшую зацементированную площадку. – Мне было ее безумно жаль. Но у меня нет права голоса, все решает Оксана. Это справедливо, и я был бы неблагодарной свиньей, если бы осмелился предъявлять претензии. Но сентиментальность сильнее доводов рассудка.

– Почему все решает ваша жена? – спросил Илюшин, хотя ответ был ему известен.

Баренцев пожал плечами:

– Это ее собственность. Оксана очень разумно распоряжается своим имуществом. Оглянитесь вокруг: все, что здесь есть, она спроектировала сама, без помощи архитекторов или дизайнеров. Даже дорожки спланированы ею, и спланированы, заметьте, очень продуманно. С одной стороны, есть кратчайшие пути, соединяющие все объекты. Но если вам вздумается побродить под соснами в свое удовольствие, для вас проложены извилистые тропинки. И таков ее подход ко всем сферам жизни. Она и бизнес свой максимально защитила.