Тосканская графиня - [22]

– Знакомься, дорогой, – сказала София. – Это военный комендант Шмидт. Для нас большая честь принимать его в нашем доме.

Лоренцо в этот момент как раз разливал напитки. Он развернулся кругом, затем спокойно закончил свое занятие, после чего направился навстречу гостю и поприветствовал его.

– Я вижу здесь у вас фортепиано, – сказал Шмидт. – Надеюсь, вы позволите мне сыграть для вас что-нибудь.

Лоренцо улыбнулся.

– Само собой, – отозвался он, – доставьте нам удовольствие. А пока, может, немного вина? Или вы предпочитаете виски?

Немец соизволил предпочесть виски, оглядел комнату и устроился наконец возле камина в коричневом кожаном кресле, беспокойно перебрасывая одну ногу через другую и обратно, а руки складывая на коленях. Эта его манера раздражала Максин. Шмидт производил впечатление кадрового военного, который скоро выйдет в отставку, и по всему было видно, что служить в Италии ему не очень нравится. Она с удивлением поймала себя на том, что ей даже немного жалко его, – конечно, и среди врагов могут найтись люди, которые предпочли бы сейчас оказаться где-нибудь в другом месте.

– Надеюсь, бомбежки не очень вас беспокоили? – поинтересовался военный комендант.

– Здесь у нас нет, не очень, – ответил Лоренцо. – Впрочем, я работаю главным образом в Риме.

– Ах да, составляете доклад о продовольственных складах по всей Италии, понимаю. Это станет для нас большим подспорьем. Мы всегда уделяли огромное внимание питанию наших солдат. Но ведь вам приходится много ездить?

Максин заметила, что глаза Софии слегка расширились, и за спиной немца она бросила быстрый взгляд на мужа. Что София хотела этим сказать, Максин не поняла, хотя успела уловить в этом взгляде некую настороженность.

– Это правда. Уже сейчас, находясь здесь, я составляю план своих поездок. Скоро я снова уеду, и какое-то время меня здесь не будет.

Шмидт улыбнулся, глядя на Софию.

– Очень мило с вашей стороны, что вы согласились меня принять, – с улыбкой обратился Шмидт к Софии. – Надеюсь, графиня, вы позволите навестить вас еще раз. Мне очень не хватает домашнего уюта. Возможно, я прихвачу с собой своего заместителя. Он еще молод, склонен принимать все происходящее слишком серьезно, как, впрочем, и все молодые люди. А вот я…

Он оборвал на полуслове и принялся пристально разглядывать свои руки.

– Что вы, господин Шмидт? – подсказала София.

– Я – человек другой эпохи. И у меня, возможно, несколько более сложное отношение к… в общем, да, наверное, к жизни.

Максин не знала, как понимать его слова. Что именно он имеет в виду? Что он не согласен с политикой рейха? Или что он не большой поклонник Гитлера?

Но вот София смотрела на немца с обворожительной улыбкой.

– Наши двери всегда открыты для вас, в любое время. Приходите к нам обедать, играть на фортепиано, приводите с собой и вашего молодого человека. Но вот как насчет постоя? Неужели ваши солдаты будут размещены здесь, в этом доме?

В ответ он слегка улыбнулся:

– О, приношу вам самые искренние извинения. Разве я не сказал? Я ведь послал вам еще одно письмо. Наверное, вы не получили его? В настоящее время ваша деревня нам не понадобится.

От взгляда Максин не укрылось, что София едва заметно, но явно с облегчением вздохнула.

– Ну что ж… надеюсь, вы нас простите, если мы на секундочку скроемся наверху, нам надо переодеться. – Она изящным жестом указала на Максин. – Мы не задержимся надолго.

Максин часто заморгала. Во что, черт возьми, она переоденется?

– Пойдем, дорогая, – сказала София, беря гостью за руку, и повела ее к двери, оставив мужчин за спиной. – На этот раз я размещу тебя в зеленой комнате. Ведь это твоя любимая, верно?

Всю эту лживую белиберду Максин внешне приняла совершенно невозмутимо, хотя в душе хохотала от удовольствия. Ай да София, ай да графиня де Корси, да вы, оказывается, искусная лгунья.

– И вот еще что, если не возражаете, – проговорил им вдогонку Шмидт. – Мы тут разыскиваем одного британского парашютиста. Кажется, мы его ранили. Он приземлился где-то неподалеку. Вот я и подумал: может, вы что-нибудь об этом слышали?

– Мы? – изумился Лоренцо, явно недовольный этим намеком. – Разумеется, нет. Я бы немедленно дал вам знать. Ты ведь ничего такого не слышала, правда, София?

София прикоснулась пальчиками к ожерелью. В какой-то почти неуловимый момент Максин заметила, как задрожали уголки ее губ, словно она пыталась подавить дух непокорности и вызова, чего прежде не было заметно. Но через мгновение все это исчезло, лицо ее преобразилось, и, отрицательно покачивая головой, с прежней очаровательной улыбкой она повернулась к мужчинам.

Глава 10

Холодной ночью София проснулась, дрожа и задыхаясь, и с трудом пришла в себя, вспоминая приснившийся сон. Ей казалось, что она сжимает в руке пистолет. Это чувство было настолько реальным, что она даже подняла руку, чтобы убедиться, что это не так. Ей снилось, будто она бежит по лесу, а за ней гонится свора собак и они ее догоняют. Она кричит, призывая на помощь своих собачек, но они куда-то убежали. Тогда она останавливается и начинает палить из пистолета, но тщетно: злые собаки не падают, не погибают, но продолжают приближаться. Она успокоила дыхание и попыталась умерить гулкое сердцебиение, а затем заглянула Лоренцо в лицо, призрачно-синее в лунном свете. Он дышал размеренно и ровно, погруженный в крепкий сон. София встала с постели и, стараясь как можно осторожнее ступать по скрипучим дубовым половицам, направилась в свой будуар. Двигалась она совершенно беззвучно, как вдруг одна из половиц под ее ступней издала почти человеческий стон. По спине ее пробежала дрожь, и она замерла, прислушиваясь к дыханию Лоренцо. Убедившись, что все в порядке, нашла свой халат, закуталась в него и устроилась на кушетке, для тепла и удобства подтянув к себе коленки.