Торпеда мимо ЛЕДОКОЛА - [6]
"21 июня я проводил разбор командно-штабного ночного корпусного учения. Закончив дела, пригласил командиров дивизий в выходной на рассвете отправиться на рыбалку. Но вечером кому-то из нашего штаба сообщили по линии погранвойск, что на заставу перебежал ефрейтор немецкой армии, по национальности поляк, из Познани, и утверждает: 22 июня немцы нападут на Советский Союз. Выезд на рыбалку я решил отменить. Позвонил по телефону командирам дивизий, поделился с ними полученным с границы сообщением. Поговорили мы и у себя в штабе корпуса. Решили все держать наготове." Рокоссовский К. К. Солдатский долг. — М.: Воениздат, 1988. стр. 9-10 Вполне возможно, что ефрейтор в мемуарах К. Рокоссовского является фельдфебелем мемуаров Г. Жукова.
"Вечером 18 июня мне позвонил начальник пограничного отряда.
— Товарищ полковник, — взволнованно доложил он, — только что на нашу сторону перешел немецкий солдат. Он сообщает очень важные данные. Не знаю, можно ли ему верить, но то, что он говорит, очень и очень важно…
— Ждите меня, — ответил я и немедленно выехал к пограничникам. …
Фельдфебель повторил мне то, что уже сообщил начальнику погранотряда: в четыре часа утра 22 июня гитлеровские войска перейдут в наступление на всем протяжении советско-германской границы.
— Можете не беспокоиться. Мы не расстреливаем пленных, а тем более добровольно сдавшихся нам, — успокоил я немца.
Сообщение было чрезвычайным, но меня обуревали сомнения. "Можно ли ему верить?" – думал я так же, как час назад думал начальник погранотряда. Очень уж невероятным казалось сообщение гитлеровского солдата, да и личность его не внушала особого доверия. А если он говорит правду? Да и какой смысл ему врать, называя точную дату и даже час начала войны?
Заметив, что я отнесся к его сообщению с недоверием, немец поднялся и убежденно, с некоторой торжественностью заявил:
— Господин полковник, в пять часов утра двадцать второго июня вы меня можете расстрелять, если окажется, что я обманул вас.
Вернувшись в штаб корпуса, я позвонил командующему 5-й армией генерал-майору танковых войск М. И. Потапову и сообщил о полученных сведениях."Федюнинский И. И. Поднятые по тревоге. — М.: Воениздат, 1961 стр.11–12 Что- то про это сообщение маршал Г. Жуков в своих воспоминаниях не вспомнил и не поразмышлял, может быть потому, что на это сообщение никак не отреагировали.
Вообще-то, поразительная ситуация – а если бы не было этих перебежчиков, или эти нарушители границы были бы застрелены нашими пограничниками? Своей агентуре не верят, а перебежчикам поверили. Да уж, поистине гениальны наш Вождь и наш Полководец.
Итак, около 0 час.30 мин. 22 июня в войска направлена Директива. Но какая …
Не знаю чего больше в рассуждениях А. Исаева: наивности или цинизма и упорного желания чёрное представить белым. Странно, но Исаев считает, что Директива свидетельствует об осознании Сталиным возможности и опасности германского нападения. Почему же в таком случае в округа не послали телеграмму простого содержания: "Приступите к выполнению плана прикрытия 1941 года", а мучительно сочиняли Директиву. А она призывала"не поддаваться ни на какие провокационные действия" и "никаких других мероприятий без особого распоряжения не проводить", то есть войскам было запрещено отвечать огнём на огонь со всеми вытекающими из этого последствиям. Война началась, началась "внезапно". Враг обрушил всю силу своей военной машины на наши приграничные территории, а политическое (И. Сталин) и военное (С. Тимошенко и Г. Жуков) руководство страны и не думает признавать свой грубейший просчёт в оценке складывающейся ситуации, принимать адекватные меры. Не помогает ни гениальность Вождя, ни безмерная талантливость Полководца. Чем обернулась для войск эта Директива, рассказывает бывший заместитель командующего Западным особым военным округом И. В. Болдин. Нельзя равнодушно читать его воспоминания:
"Тем временем из корпусов и дивизий поступают все новые и новые донесения. Но в них – ничего утешительного. Сила ударов гитлеровских воздушных пиратов нарастает. Они бомбят Белосток и Гродно, Лиду и Цехановец, Волковыск и Кобрин, Брест, Слоним и другие города Белоруссии. То тут, то там действуют немецкие парашютисты.
Много наших самолетов погибло, не успев подняться в воздух. А фашисты продолжают с бреющего полета расстреливать советские войска, мирное население. На ряде участков они перешли границу и, заняв десятки населенных пунктов, продолжают продвигаться вперед.
В моем кабинете один за другим раздаются телефонные звонки. За короткое время в четвертый раз вызывает нарком обороны. Докладываю новые данные. Выслушав меня, С. К. Тимошенко говорит:
— Товарищ Болдин, учтите, никаких действий против немцев без нашего ведома не предпринимать. Ставлю в известность вас и прошу передать Павлову, что товарищ Сталин не разрешает открывать артиллерийский огонь по немцам.
— Как же так? — кричу в трубку. — Ведь наши войска вынуждены отступать. Горят города, гибнут люди!
Я очень взволнован. Мне трудно подобрать слова, которыми можно было бы передать всю трагедию, разыгравшуюся на нашей земле. Но существует приказ не поддаваться на провокации немецких генералов.
Профессор, доктор медицинских наук Ханс Киллиан участвовал в двух мировых войнах. В качестве хирурга-консультанта он курировал работу военных и полевых госпиталей на всем Каунасском направлении и был свидетелем кровопролитных боев в районе озера Ильмень и Старой Руссы, столкнувшись со страшными последствиями суровых морозов зимы 1941/42 года. Расчет на то, что победа на Восточном фронте не потребует усилий, провалился, и солдаты заплатили страшную цену за просчет высшего командования.
Продолжатель древнего, но обедневшего самурайского рода Сабуро Сакаи во Вторую мировую стал лучшим летчиком Японии. Он участвовал более чем в двухстах воздушных боях и был единственным японским асом, который ни разу не потерял в бою своего ведомого. О летном мастерстве Сакаи ходили легенды. После тяжелейшего ранения, полученного в 1943-м, летчик снова вернулся в бой и прошел всю войну вплоть до капитуляции Японии.
Начальник отдела военно-исторической службы армии США Эрл Зимке в своей книге рассказывает о двух широкомасштабных кампаниях, проведенных фашистской Германией на северном театре военных действий.Первая началась в апреле 1940 года против Дании и Норвегии, а вторая велась совместно с Финляндией против Советского Союза.Территория военных действий охватывала пространство от Северного моря до Северного Ледовитого океана и от Бергена на западном побережье Норвегии до Петрозаводска, бывшей столицы Карело-Финской Советской Социалистической Республики.Гитлер придавал большое значение этому району и считал его краеугольным камнем будущей империи.
На подступах к столице рейха германское военно-политическое руководство вновь попыталось остановить продвижение Красной армии к Берлину, чтобы затянуть ход военных действий и попытаться склонить наших союзников по Антигитлеровской коалиции к сепаратному миру. Немцы ввели в бой несколько новых по своей структуре и организации бронетанковых и артиллерийских соединений, а впоследствии пытались использовать в сражении недоведенные экспериментальные образцы своего бронированного «чудо-оружия». Также именно в этот период в районе Арнсвальде германские танковые дивизии провели последнее контрнаступление во фланг советским войскам, неумолимо надвигавшимся на Берлин.
В течение года, предшествовавшего беспримерной победе Израиля в Шестидневной войне, арабский мир играл в опасную игру, смысл которой заключался в подталкивании мира к краю пропасти...
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.