Торнсайдские хроники - [79]

– Если судить по словам Кентона, дело обстояло совсем не так.

– Большая часть того, что рассказывает Кентон, известна ему с ее слов. А в том, что касается этой девчонки, он неспособен сохранять объективность.

– Брось, ты же и сам не веришь в то, что она – ведьма!

– Не верю, – кивнул Рауль. – Именно поэтому я остановил тот фарс на площади. Но то, что она не ведьма, еще не означает, что она не заявилась к нему сама и не нарвалась на неприятности по собственной воле.

– Допустим. Но даже если она пришла к графу сама… Есть люди, к которым просто нельзя позволить себе не явиться.

– Ты на что-то намекаешь? – изогнул брови Рауль.

– Что уж там намекаю, говорю прямым текстом! – рассмеялась Говорящая. – Стала бы я тогда уродовать себя с таким остервенением, если бы к тебе можно было просто взять и не прийти.

– Представь себе, многие приходили вполне с удовольствием. И зачастую прыгали в кровать по собственной инициативе. Брать силой никого уж точно не приходилось.

– Тебе – нет, – перешла на серьезный тон Говорящая. – Но, судя по тому, что о нем рассказывают, граф – мастер на такие дела.

– Слухи могут оказаться беспочвенными. Хотя даже если и так, подмоченная репутация остается проблемой. Вывод один: этим делом надо будет заняться всерьез. И в Торнсайде придется задержаться… Лучше бы он провалился сквозь землю.

Рауль снова подошел к окну, из которого открывался вид на Стонридскую башню. Несмотря на то что уже смеркалось, очертания тюрьмы просматривались весьма отчетливо. Айрин тихонько приблизилась к королю и положила руки ему на плечи.

– Ты можешь быть спокоен, – сказала она. – О твоей безопасности позаботятся.

– Мне ничто не угрожает, – поморщился он. – Это так… воспоминания.

– Для этого у тебя есть я, – ответила Говорящая, разворачивая Рауля к окну спиной и проводя рукой по его щеке. – Чтобы обезопасить тебя от любых воспоминаний.

Улыбнувшись, Рауль перехватил ее руку и поцеловал запястье.

Дверь с громким стуком закрылась, оставляя нас с Кентоном одних в отведенной нам комнате. Нет, я не обольщалась. Конечно, это была тюрьма, просто значительно более комфортная и с той самой камерой на двоих, о которой мечтала светловолосая супруга зубодера. Снаружи то и дело раздавались голоса дежуривших у двери охранников. Но как минимум теперь у меня были хоть какие-то шансы выйти из тюрьмы в более перспективном направлении, чем на эшафот.

Кентон быстро обошел комнату, оглядел ее деловым взглядом, а затем, кивнув на широкую застеленную кровать, сказал мне:

– Ложись.

Сам он сел на край кровати и принялся стягивать с себя сапоги.

Я посмотрела на него напряженно, почти затравленно.

– Кентон, я сейчас не могу, – тихо проговорила я. – Я очень благодарна тебе за все, что ты для меня сделал, правда, но я действительно не могу.

– Кому ты нужна! – фыркнул он, откидывая край одеяла. – Ложись, я тебе сказал!

Пожав плечами, я подошла к кровати и забралась под одеяло.

– Спокойной ночи! – снова фыркнул Кентон, а сам, как был, в одежде, лег рядом поверх одеяла.

Свое оружие он тоже оставил лежать рядом.

Долго уговаривать меня не пришлось: глаза закрывались сами собой. За три ночи в тюремной камере сильно не выспишься, особенно если в ней сидит чертова дюжина людей, из которых к тому же ты – единственная женщина. А уж сегодняшние приключения, скажем прямо, сил не прибавили.

Когда я проснулась, снаружи окончательно стемнело. В комнате тоже было не слишком светло: темноту разгоняла лишь парочка заглядывавших в окно звезд да хрупкий огонек одинокой свечки. Повернув голову, я увидела, что Кентон по-прежнему лежит рядом; глаза его были прикрыты, грудь поднималась и опускалась в такт ровному дыханию.

– Ты потрясающий, Кентон, – тихо сказала я, осторожно, чтобы не разбудить, кладя свою ладонь поверх его пальцев. – И, кажется, я тебя люблю.

– Знаю, – произнес он, не открывая глаз.

– Да неужели? – едко спросила я в ответ на эту наглость. – А кто еще недавно готов был придушить меня от ревности, когда прослышал, что я собираюсь идти в замок?

– Я и сейчас готов тебя за это придушить, – отозвался Кентон.

– Ну так за чем же дело стало? Приступай, я даже сопротивляться не буду, – грустно пообещала я.

– За кого ты меня принимаешь? За дверью стража. Я не хочу, чтобы меня осудили за убийство и вздернули на виселице.

– Тебе скорее отрубят голову, – рассудительно возразила я.

– Это в корне меняет дело.

Рука Кентона метнулась к моему горлу, хотя глаза по-прежнему оставались закрытыми.

– Я знаю, что ты все равно этого не сделаешь, – заявила я, даже не пытаясь увернуться. – Потому что тоже меня любишь.

– С чего ты взяла?

– Зачем бы иначе ты стал сидеть здесь со мной под стражей?

– Интересно, когда бы меня еще пригласили переночевать в графском замке, со всем возможным комфортом, на мягкой постели?

– Учитывая, что ты даже не снимаешь одежду и держишь меч на расстоянии вытянутой руки, очень убедительно.

– Скорее всего, это излишняя мера предосторожности, – серьезнее сказал Кентон. – Но мы по-прежнему в логове Рейвена, хоть сам он и под замком. Так что перестраховаться не повредит.

– Скажи, как тебе это удалось? Уговорить короля приехать в Торнсайд?