Тормоза придумал трус - [12]

– А что, моего рассказа недостаточно? – насупилась актриса.

– Недостаточно, – подтвердил Роман, – нужны письма, фотографии или видеозаписи.

– Ничего этого нет, – нахмурилась актриса… – Ну, хорошо, я готова скинуть. Только ради Валеры, отдам вам за сорок тысяч.

– Сорока тысяч у нас тоже в данный момент нет, – опустив глаза, ответил Алексей, – мы просто не думали, что вы потребуете так много.

– Меньше, чем за сорок, я не отдам, – упрямилась актриса, – машина дорога мне как память. Валера, извини, конечно, но это не безделушка, чтоб ее вот так просто отдать. Это все-таки антиквариат.

– Вероника Аркадьевна, а давайте так, – вклинилась в разговор Ирина, – Алексей отремонтирует машину, продаст и отдаст вам сорок тысяч.

– Милая моя, – снисходительно улыбнувшись, ответила актриса, – я вижу вас впервые в жизни. Как вы думаете, могу ли я доверить совершенно незнакомому человеку машину ценой в сорок тысяч долларов?

– Ты еще скажи, что и меня не знаешь, – обиделся оператор, – я готов поручиться за этих ребят, если тебя это успокоит. Ты что, действительно хочешь вести себя как собака на сене? И сама не можешь использовать, и другим не даешь. А если машина сгниет, ты уж точно ничего не получишь.

После мучительных раздумий актриса решилась расстаться с воспоминаниями своей юности за сорок тысяч долларов с отсрочкой платежа. Сделку оформили у нотариуса, вот только техпаспорт «Паккарда» вдова режиссера так и не смогла отыскать.

* * *

Завести «Паккард» не удалось, поэтому в гаражный бокс машину доставили на эвакуаторе. И закипела работа. Первым делом восстановили систему зажигания, прочистили систему подвода бензина, промыли воздухоочиститель. Роман подрегулировал карбюратор, удалил из него конденсат, проверил зазоры клапанов. Алексей же в это время занимался проводкой. Только через два дня машину удалось завести. За это время парни из клуба «подогнали» им подходящую резину. Состоялся тестовый заезд, в ходе которого обнаружилась куча новых неисправностей.

– Ну, что думаешь? – спросил Алексей, когда они загнали машину в гараж и заглушили двигатель.

Он ощущал себя альпинистом, собирающимся покорить Эверест. Предстояла уйма работы, денежные траты, величину коих еще предстояло определить, а также ощущался легкий мандраж от предстоящего столкновения с неизвестностью.

– Прорвемся, – ответил Роман спокойно и принялся рассуждать вслух: – Перебои в работе цилиндров при нагретом двигателе – это либо конденсатор дохлый, либо со смесью что-то не то. Надо разбираться. Масло течет, так это сальникам кирдык. Надо пройтись по всем уплотнителям и прокладкам. Сцепление надо перебрать.

– Коробкой тоже заниматься придеться, передачи вылетают на ходу, – добавил Алексей, мысленно подсчитывая расходы, – но в основном – все по мелочам. Правда, мелочей тьма.

Роман открыл бутылку пива, отхлебнул, приблизился к «Паккарду» и погладил лобовое стекло:

– Видишь Леха, здесь дефект, какие-то выпуклости.

– Ну, уж хрен! – воскликнул Алексей недовольно, – лобовуху ты меня заменить не заставишь. Это денег немерено.

– Да я так – для информации, – пожал плечами Роман, – если не приглядываться, то почти и незаметно.

Следующий день начался с полной разборки машины. Если они хотели продать машину за хорошие деньги, то следовало проверить каждую деталь. Пришедшая вечером Ирина была в шоке от увиденного. Она взяла на работе отпуск и все последние дни провела в библиотеках, подбирая всю имеющуюся литературу по «Паккарду» 39-го года. Два пакета с ксерокопиями журналов, книг, и различной документации оттягивали ей руки. И вот теперь прийти и увидеть, что машина, ради которой она перелопатила кипы бумаг, практически перестала существовать.

– Что вы наделали, – пролепетала она растерянно. Роман, отмывая что-то в ведре с керосином, весело заверил ее, что так и надо:

– Мы ее потом обратно соберем.

На следующем этапе Ирина только занималась обеспечением провизией, а Роман изучал принесенные документы. Отобрав нужное, он вдобавок прошерстил Интернет. Алексей же привел в порядок кузов – подварил кое-где, выправил небольшие вмятины и все зачистил.

Дальше началось самое сложное – разборка и ремонт основных узлов машины. Часть мелких деталей делалась на заказ. На это ушли почти все накопления. Несколько раз заходил Стас, проверить, живы ли они еще. Журил за то, что совсем забывают друзей, не появляются в клубе. В конце беспредметного трепа, который терпеливо выслушивали братья, он неизменно предлагал поучаствовать в гонке за хорошие деньги. Конечно же, ему не отказывали. Три раза Знаменские гоняли в обычных заездах, на скорость. Выбирались прямые участки трассы, где все зависит от мощности двигателя, веса автомобиля и оснастки. Все три раза «Победа» брала призовые. Один раз были гонки по бездорожью. В них Алексею пришлось показать все свое мастерство и испытать на прочность автомобиль. Организаторы пригласили телевидение. Для большей зрелищности установили несколько трамплинов на выходах из поворотов и у подъемов. Судьи – бывшие гонщики и мастера спорта, смотрели на «Победу» со снисходительными улыбками, которые пропали, лишь только Алексей начал проходить участок за участком на максимальной скорости, опережая остальных участников. «Победа» с легкостью входила в повороты на скорости за сотню. Другие гонщики осторожничали и теряли драгоценные секунды. На последнем, самом трудном повороте, Алексей показал трюк, от которого волосы на голове судей зашевелились. Он вошел в поворот на ста двадцати километрах. Взлетев на трамплине и приземлившись, оставшийся путь он прошел на двух колесах. Стас потом долго жал ему руку, заглядывая в глаза, желая определить, совсем Знаменский спятил или только чуть-чуть.