Торговец смертью - [31]

— Скажите, — спросил он слугу, который принес ему кофе, — не знаете ли вы, почему мадам не вышла, как обычно, к завтраку? Вы не слышали, она случайно не заболела?

— Нет, месье, ничего такого я не слышал.

Через полчаса Сиены все еще не было, и Малоун окончательно понял, что она не придет. Оставалось одно: попросить слугу постучаться в ее дверь и выяснить, в чем дело. Его глодало предчувствие, что она попала в беду, возможно, находится в бессознательном состоянии от наркотика, которым ее накачал Белласар.

С нервами на пределе, Малоун встал, преисполненный решимости найти слугу, и… окаменел, когда на террасу вошла Сиена.

2

На ней были пыльные ботинки, линялые джинсы и синяя рабочая рубашка, как если бы она собралась отправиться на верховую прогулку, но задержалась. Длинные волосы Сиены были затянуты в конский хвост, что подчеркнуло классический овал ее лица. Однако новая прическа подчеркнула и жесткий блеск, которого Малоун раньше ни разу не видел в ее глазах. Пусть за ее красотой и скрывалась ранимость, но этим утром от нее не осталось и следа.

— Рад видеть вас, — проговорил Малоун. — Когда вы не появились за завтраком, я начал волноваться.

Не говоря ни слова, Сиена направилась к нему. Джинсы и ботинки делали еще более заметными длину ее ног и узость талии.

— Что-то случилось? — спросил Малоун. — Вы выглядите так, будто…

— Я опоздала. Мы теряем время.

Она говорила короткими, рублеными фразами.

— Теряем время? О чем это вы?

— Приступим к работе.

Малоун шагнул к ней, но женщина уклонилась в сторону, обошла его и направилась прямиком в солярий. Малоун, недоумевая, последовал за ней. Он не мог найти причину такого странного поведения женщины — ее столь внезапной холодности и отчужденности. Еще больше он удивился, когда Сиена расстегнула рубашку, сняла ее и швырнула на пол.

— Подождите, — торопливо заговорил он, — почему бы нам не…

Сиена сняла бюстгальтер и бросила его к рубашке.

— Будьте добры объяснить мне, что, в конце концов, происходит! — потребовал он. — Я не…

— Я готовлюсь приступить к работе!

Она скинула ботинки и сняла носки.

— Остановитесь же, ради всего святого! — взмолился Малоун. — Что произошло? Объясните, почему вы…

— Я намерена сделать то, чего хочет от меня мой муж. — Сиена яростно расстегнула ремень брюк, сняла джинсы и отшвырнула их в сторону. Бляха ремня с клацаньем ударилась об пол. Белые трусики последовали за джинсами. Последним резким движением она расстегнула заколку, державшую волосы, и они рассыпались по ее плечам. Воплощение оскорбленного достоинства, она стояла перед Малоуном, глядя на него с вызовом и презрением. Ее гладкая кожа лучилась оттенками жженой сиены.

— Чего же вы ждете? — спросила она. — Доставайте ваш чертов альбом! Начинайте!

У Малоуна отнялся язык. Он сделал глубокий выдох, и только после этого к нему вернулся дар речи.

— Это вовсе не то, чего я хочу, — с трудом выдавил он.

— Я должна принять пикантную позу, да?

— Нет.

— Тогда какого черта вам надо? Хватит меня запутывать! Говорите, что мне делать?

— Наденьте рубашку.

Он поднял с пола рубашку и протянул ее женщине. Ее глаза пылали.

— Я настаиваю, — проговорил Малоун.

— Вы ведь согласились взять заказ, не так ли?

— Да.

— И вы знали, что на втором портрете я должна быть обнаженной?

— Да.

— А вы не подумали, что было бы вежливым сообщить об этом мне? Вы постоянно так смотрели на меня, что мне это льстило. Потому что… — Сиена с трудом подбирала слова. — Вы не просто смотрели — вы восхищались, но не были при этом хищником. Я начинала нравиться самой себе. «Вот, — говорила я себе, — наконец-то появился человек, который видит во мне личность, а не предмет вожделения». А теперь я узнаю, что для вас это была всего лишь работа! Добейся, чтобы эта сука расслабилась, а потом делай то, за что тебе заплатили!

— Нет, — возразил Малоун, — для меня это была не просто работа. Прошу вас. — Он все еще протягивал ей ее рубашку.

Резким движением она схватила рубашку, не сводя с него взгляда пылающих глаз. Малоун тоже не отводил взгляда, чтобы она видела, что он говорит искренне.

Наконец Сиена все же надела рубашку.

— Послушайте меня, — заговорил Малоун. — Поначалу да, это была всего лишь работа. Ведь я не знал вас. Наша первая встреча прошла нескладно, и мне даже показалось, что мы с вами не поладим. Я думал, что для меня эта работа станет самой тяжелой за всю мою жизнь, и я жалел о том, что вообще ввязался в это.

Сиена по-прежнему смотрела на Малоуна тяжелым взглядом.

— Но день за днем мы все лучше узнавали друг друга. И, что еще более важно, нам, похоже, нравилось разговаривать друг с другом. Каждое утро я вставал с радостным чувством, с нетерпением ожидая того момента, когда за завтраком увижу вас и мы приступим к работе. Работа над этим портретом стала для меня очень важной. Я начал понимать, что никогда в жизни не писал так хорошо, как сейчас. Потому что… у меня никогда не было модели лучше.

Она продолжала смотреть на него.

— И с каждым днем — по мере того как работа над первым портретом близилась к завершению — я испытывал все более нарастающее беспокойство. Потому что знал: скоро придется начать работу на