Торговец смертью - [157]

— В то же время там сидел Боуман, даже в том же блоке. Таким образом, они давно знакомы, — рассказал я Филу, положив трубку. Это дело не давало мне покоя.

— Поедем туда еще раз, — решил я.

Перед домом я увидел одного из сотрудников.

— Он еще там, — сказал он вполголоса, когда мы проходили мимо. Я едва заметно кивнул и поднялся с Филом в контору. Вновь увидев нас, Хоскинс был удивлен и обеспокоен, но возражать против нашего прихода не стал.

— Вы нас обманули, — сказал я.

— Я не думал, что вы так быстро обо всем догадаетесь. — Он не производил впечатление человека, только что пойманного на лжи. — Но, надеюсь, вы не вменяете мне в вину, что я скрыл свое знакомство с бывшим заключенным?

— Значит, вы вращаетесь все в том же кругу, — ехидно заметил я.

— Это было давно, мистер Коттон, и меня бы не осудили, если бы не ложные показания одного свидетеля.

Меня не радовала перспектива отвлекаться на давно прошедшие дела.

— Что хотел от вас Боуман?

Хоскинс пожал плечами.

— Чего еще он мог хотеть? Конечно, денег! Я сунул ему в руку десятку и спровадил его.

— Значит, Боуман побывал у вас после нашего ухода?

Хоскинс кивнул.

— Вы опять лжете, — упрекнул я его. — После нашего ухода у вас больше не было посетителей!

Обвинение во лжи, казалось, его не заботило.

— Это означает, что вы за мной следили. Может скажете, наконец, почему вы мной так интересуетесь?

— Вы знаете Боумана, а мы его ищем. Он вам не говорил, где скрывается?

— Он мне только сказал, что ему нужны деньги. Это он мне в самом деле говорил, хотя и по телефону. Он действительно здесь не был. Но звонил мне еще раз, после вашего ухода. Я дал ему понять, что в нынешних обстоятельствах ничего не могу для него сделать. Я честный человек!

— Небольшая ложь, вроде недавно здесь прозвучавшей, видимо, не считается? — заметил я. — А как же с вашим визитом к Хобарту?

— Я сделал ему выгодное финансовое предложение, но он не захотел иметь со мной дела. По-видимому, ожидает поддержки от правительства. Но все это, однако, к делу не относится.

— Как вы узнали, над какими проектами работает фирма Хобарта?

— Вы забываете, что я консультант по экономике, — заносчиво бросил он. — И слышу о многом.

— Но я могу точно узнать ваши источники, мистер Хоскинс. После ваших собственных слов у вас нет никакой причины скрывать от нас правду. Ведь тот аргумент, что вы стыдитесь своего прошлого, для нас неприемлем.

— Я узнал об этом благодаря некоторым связям в одной фирме. Но вы понимаете, что моему информатору грозят большие неприятности, если я назову его имя. Я действительно не понимаю, какое отношение все это имеет к Боуману. Мне будет гораздо приятнее, если вы наконец оставите меня в покое.

— Знали вы Руди Боумана?

— Это двоюродный брат Теда, не так ли? Тед мне как-то о нем рассказывал. Лично я с ним незнаком.

Я сдался. Хоскинс оказался крепким орешком, и хотя я был убежден, что он знал намного больше, чем утверждал, то доказать этого мы не могли.

Пришлось покинуть его контору.

— Подождем до вечера, — сказал я Филу. — Потом пригласим Хоскинса и проверим его алиби за последние дни. Кроме того, поставим двоих людей у его квартиры. Возможно, он отреагирует раньше, чем мы ожидаем.

9

Елена Хобарт была найдена случайным водителем в придорожном кювете в восьми милях от своего дома в Мамаронеке, со связанными руками и глазами, плотно заклеенными пластырем. Он сразу же доставил ее домой.

Когда мы прибыли, у нее еще был врач. Хобарт безмерно обрадовался нам, едва не бросившись мне на шею. Домашний врач вышел из спальни.

— Поздравляю, Хобарт, — радостно сказал он. — Елена на удивление хорошо все перенесла. Никаких следов нервного потрясения, только ужасная злость на гангстеров.

— Мы можем с ней поговорить, доктор? — спросил я после того, как Хобарт нас представил.

— Без сомнения.

Когда вышла Елена Хобарт, мы сели к столу у окна с видом на берег. Миссис Хобарт, правда, выглядела усталой и ослабевшей, на ее лице оставались красные пятна, следы пластыря, которым гангстеры заклеили ей глаза. Но за исключением этого, она производила впечатление свежей и бодрой.

— Расскажите, пожалуйста, все сначала, — попросил я.

Она изложила историю своего похищения в целом так же, как Линда Бреннер, ее подруга.

— Бедная Линда, — продолжала миссис Хобарт. — Они били ее. Я, к сожалению, поздно заметила, что она подавала мне знаки, стоя под окном. Когда позже гангстеры вытащили ее из машины, я уже подумала, что пробил ее последний час. Гус, пожалуйста, будь добр, пригласи ее сюда. Я хочу ее поблагодарить!

Хобарт вышел, чтобы распорядиться. Его жена продолжала свой рассказ.

— Мы ехали всю ночь. Однажды они остановились у бензоколонки и проверили давление в шинах. Я лежала на заднем сиденье и была накрыта шерстяным одеялом. Один гангстер сел рядом со мной и сказал, чтобы я не шевелилась, иначе мне будет плохо. Кричать я и без того не могла, так как они заклеили мне рот, так же, как глаза, противным пластырем.

— Минутку, — перебил я. — Вы смогли услышать, что говорилось?

— На бензоколонке была женщина. Мужчина за рулем спросил ее, который час, так как его часы остановились. Она ответила: половина третьего. Через двадцать минут мы продолжили путь по ухабистой дороге, затем машина въехала в гараж или сарай. Меня провели в комнату, окно которой было закрыто. Снаружи кто-то завесил его шерстяным одеялом. Я увидела это, когда один из похитителей снял с моих глаз пластырь. Они дали мне два сваренных вкрутую яйца и чашку горячего чая. Потом снова связали. Один человек постоянно сидел на стуле у двери. Я думаю, что меня держали на ферме, так как я слышала мычание коров и кудахтанье кур.