Торговец - [13]

– Не кончились! – взвыл мигом рассвирепевший призрак. – Ты тоже несешь в своих жилах его кровь!

– Действительно, – с самым серьезным видом кивнул я, заставляя труп Асанты взлететь и улечься на большую тумбочку: до стола телекинезом мне ее было не донести. – Это потомков по мужской линии не осталось. Дочерей же правящего семейства охотно брали в жены разнообразные герцоги, бароны, графы… Да и любовными подвигами Олаф Рыжий славился как бы не больше, чем ратными. Так что сейчас его потомков не найти разве что в рядах темных эльфов. Да и то я в этом как-то не уверен. Мало ли… Так при чем здесь он? Давно почивший герой вряд ли мог даровать тебе какие-то силы. Он и магом-то не был. Так, слегка цивилизованный варвар, проводивший бо́льшую часть времени с родичами по линии матери, двуручным мечом, запредельной наглостью, презрением к смерти и полным отсутствием чувства страха. Ну и везло ему еще до безобразия.

– Олаф действительно волшебником не был, – согласился покойный король и прямой потомок легендарного героя. – А вот верховная жрица Змеебога в чарах толк знала…

– Да, мерзкий культ, если верить хроникам, – кивнул я и задумался о том, как бы мне, не выходя на улицу, послать весточку в магистрат. А то мало ли, вдруг у убийцы напарник снаружи имеется. – Как там в балладе о его уничтожении поется? «И пронзил герой колдунью мечом, и вскричала она в исступлении…»

– Там много еще чего поется, – хмыкнул призрак. – Да только в результате… хм… пронзания… моя прабабка получилась.

Я от такой новости даже замер на миг и попытался вспомнить, а что же в моей памяти хранится о жене легендарного героя. Э… не то чтобы я любил историю, но в ордене, где меня учили магии, она была общеобразовательным предметом. И, кажется, в супруги Олаф выбрал себе какую-то мелкую дворянку, которую от чего-то там спас.

– Ну это вроде как секрет правящей династии, – развел руками призрак после уточняющего вопроса. – И тебе, как… кхм… побочному отпрыску, он неизвестен. На самом-то деле наш предок вовсе не был тупой горой мяса, рубящей в капусту волшебным мечом все, что ему не нравится, и трахающим все, что нравится. Он таким только притворялся. И надо сказать, весьма успешно. Каждый его подвиг был тщательно продуман, и в половине случаев успех невозможному, казалось бы, деянию приносила изощренная магия супруги, тайно следовавшей за мужем. Но в балладах, как ты понимаешь, об этом нет ни слова.

– Подожди, подожди, – запротестовал я, вспоминая сведения о культе Богозмея, после разрушения героем своего главного храма сильно ослабнувшем, но не исчезнувшем совсем. – Как это могла образоваться такая пара? Верховная жрица обладает же почти абсолютной властью над жизнью и смертью своих подданных! Она не могла добровольно захотеть лишиться такого могущества ради какого-то там проходимца с большим… гм… мечом.

– Еще как могла, – не согласился со мной мертвый король. – Если бы ты интересовался вопросом чуть внимательнее, то знал бы, что ее должность становится вакантной каждые сто сорок лунных месяцев, после грандиозного жертвоприношения. И до него ей оставалось не так уж много. Так что Талия Эратская, или, правильнее, Талия-Кобра, приложила к разрушению своей золотой клетки немало трудов, заполучив взамен громадного питона, который должен был ее сожрать живьем, – красавца-мужчину, пусть и несколько ветреного. Ей это ничуть не мешало наслаждаться жизнью и комфортом жены принца, которого эта очень умная женщина подталкивала к трону до самого его исчезновения. Между прочим, это она принесла в нашу семью весьма сильный магический дар, который унаследовал и неблагодарный отпрыск, которого я сделал жене одного калеки, лишившегося права называться мужчиной после попадания в плен к кочевникам.

– Отца не трогай, – мгновенно насупился я.

Именно баронет Лоон, муж моей рано умершей матери, из-за травмы неспособный продолжить род, стал для меня олицетворением семьи. Его руки, голос, первые уроки фехтования, верховой езды, чтения… и боль разлуки с ним. Сначала, когда по приказу короля, ни разу в жизни не видевшего бастарда и знавшего о нем только с чужих слов, меня отдали в орден Железной Волны, сделав, таким образом, непригодным по закону к восшествию на престол, я возвращался в родное поместье лишь на три коротких дня в году. И так уж случилось, что в то лето, когда внезапно умер мой приемный отец, лимит уже оказался истрачен. Потом получилось только на могилу приехать, да и то задержаться на фамильном кладбище не дали новые хозяева феода – какие-то дальние родственники баронета, про которых раньше и не знал, что есть такие. Увы, но, по существующим в большинстве стран законам, маги – это отдельное сословие, пусть временами отдельные его представители и могут сравниться в мощи с правителями. А значит, и наследовать феодов они не могут. Ни королевства, ни отчего дома, пусть даже в нем и было проведено все детство.

– Я твой отец! – выпятил прозрачную грудь мертвый король.

– Сказал бы я, кто ты, но призраку морду набить не получится. – Фамильная «вежливость» тоже была характерной чертой, которую передал венценосный варвар своим потомкам. – Даже если некромантию изучу. Так как же связаны тайны правящей семьи, Олаф Рыжий и твоя не пойми откуда взявшаяся сила?