Торговец кофе - [50]

Мигель получил еще одну записку от своего московского агента. Тот писал, что у него слишком много долгов и на него нажимают кредиторы. Он вынужден требовать то, что должны ему, и, если Мигель не выполнит обязательств, он будет вынужден принять меры.

Конечно, меры могут быть приняты. И хотя Мигель оставлял без внимания подобные письма, в случае с голландцем это было рискованно: тот мог привлечь его к суду. Этого в данный момент Мигель никак не мог допустить, поскольку лишь начал приводить свои дела в порядок. Итак, он провел весь день в поисках Рикардо, но безрезультатно. Он окончил день во «Флиботе», выпивая в компании с Исайей Нунесом.

— Что ты знаешь о Рикардо? — спросил он своего друга.

— Ничего, чего бы не знал ты. Он биржевой маклер средней руки.

— Ты знаешь, кто его клиенты?

— Один из немногих талантов Рикардо — то, что он умеет держать язык за зубами. Он пользуется популярностью у людей, которые не спешат заплатить. Не думаю, что Рикардо рискнет тебя обмануть, но очень может быть, что пройдет месяц, а то и больше, прежде чем он заплатит. Я слышал, что однажды он покрывал своего клиента больше года.

Мигель не намеревался ждать больше года.

— Я бы дал ему в глаз, если б не опасался, что он побежит жаловаться в маамад. Меньше всего мне нужны проблемы с советом, когда я задумал это кофейное предприятие.

— Ты по-прежнему вынашиваешь этот проект? — Нунес обвел глазами зал.

Мигель почувствовал, как по его спине пробежали мурашки.

— Конечно.

— Может быть, сейчас не самое лучшее время, — промямлил Нунес как-то нерешительно.

Мигель склонился к нему:

— Что ты хочешь сказать? Что не сможешь достать обещанного? Ей-богу, если не можешь сам, скажи, кто может.

— Конечно, я могу достать обещанное, — поспешно сказал Нунес. — Я не даю обещаний, которые не могу выполнить. Даже Ост-Индская компания мне не помешает.

Пустое хвастовство, конечно.

— Я абсолютно уверен, что Ост-Индская компания не задумываясь сделает все, чтобы помешать мне, — сказал Мигель, — но надеюсь, ты задумаешься.

Нунес нервно вздохнул:

— Я просто подумал, что сейчас, когда ты заработал немного денег на китовом жире и почувствовал себя более уверенно, было бы несвоевременно вкладываться в предприятие, сопряженное с таким риском. Почему ты не позаботишься о своей безопасности?

— Мой брат тоже пытался разубедить меня, — сказал Мигель.

— Я не пытаюсь тебя разубедить, — уверил его Нунес. — Если думаешь, что твой брат подговорил меня, ошибаешься. Сам знаешь, я о нем не слишком высокого мнения. Не будь он другом Паридо, у него бы не было и двух стюверов, чтобы заплатить за хлеб. Просто я не хочу, чтобы ты потерпел убытки в рискованном предприятии.

— Делай то, за что я тебе плачу, — сказал Мигель так громко, что его друг съежился.

По дороге домой он пожалел о своих словах, сказанных Нунесу. Мигель потерял много денег и тяжело переживал эту утрату. Его друзья не зря за него беспокоились, и он сказал Нунесу не всю правду о грядущем кофейном предприятии. Он найдет Нунеса завтра, загладит вину, купив ему пару кружек пива, и проблема будет исчерпана.

Войдя в дом брата, Мигель понял, что его планам на тихое уединение не суждено осуществиться. В гостиной сидел Даниель и курил трубку, рядом сидела Ханна, погруженная в свои мысли и не замечающая мужа.

— Нам нужно поговорить, — сказал Даниель с настойчивостью, которая совсем не понравилась его брату. — Мне нужно сказать тебе кое-что. Жена, оставь нас.

Ханна взяла свой стакан с подогретым вином и прошла в кухню, украдкой взглянув на Мигеля. На секунду их взгляды встретились, но она первой отвела глаза. Она всегда так делала.

Даниель встал, чтобы поздороваться с братом. В руках у него были бумаги, похожие на письма.

— Это пришло тебе сегодня.

Мигель взял письма. На первый взгляд в них не было ничего примечательного, но Мигель уже узнал почерк на одном письме: Иоахим.

— Вот это, — сказал Даниель, заметив, что Мигель нахмурился. — Судя по почерку, писал голландец. Меня удивляет, что ты получаешь подобную корреспонденцию, тем более в моем доме. Это писал человек, для которого ты был посредником? Ты знаешь, что подобные отношения с неевреями запрещены.

Мигель проверил, не было ли письмо вскрыто, но Иоахим запечатал его простым воском, а значит, письмо с легкостью могли открыть и запечатать снова.

— Не вижу ничего плохого в том, чтобы получать письма по месту жительства. — Вскоре он будет контролировать торговлю кофе во всей Европе, поэтому сам этот разговор ниже его достоинства. — Хочешь сказать, что тебе никогда не приходилось иметь дела с голландцами? Все твои сделки, начиная с банковских услуг и кончая торговлей картинами, были только с евреями?

— Конечно нет. Не утомляй меня нелепостями. Но, мне кажется, это письмо другого характера, и я хочу знать его содержание.

— Я тоже, но я его еще не читал. — Он наклонился к брату. — Не уверен, что и ты можешь сказать то же самое… Напомню, что мы уже не в Лиссабоне, — сказал Мигель после паузы. — Здесь не требуется следить за каждым шагом брата.

— Дело не в этом. Я требую, чтобы ты открыл это письмо в моем присутствии с тем, чтобы его содержание стало известно общине.