ТораДора! Том 5 - [8]

Хотя никто немедленно не ответил и не выбежал, несколько парней встали одновременно.

— А-Армия Теней? Э-э-э-э-э-эй!?

С невероятной скоростью они спасли Китамуру и подняли Минори в воздух.

— Что вы делаете?! Отпустите меня! Я не хочу туда! Ни за что! Даже если Кусиэды не станет, Дом Ужасов будет жить в сердцах людей… Ах-х-х-х-х-х-х…

Армия Теней подняла истекающую кровью из носа Минори и вынесла её из класса. Крики Минори становились всё тише и тише, пока не затихли совсем. Прости, подумал Рюдзи, крепко сжимая кулаки.

Кусиэда, прости, что не спас тебя. Всё из-за того, что я могу увидеть тебя во всех видах косплея.

— М-М-Минорин? Остановитесь, идиоты! Куда вы собираетесь её утащить?!

Тайга, видевшая всё это, теперь стояла, указывая на Харуту.

— Она отправится в Морг! Самое подходящее место для тех, кто предпочитает решать спорные вопросы насилием!

— Что?!

Услышав стремительный ответ Харуты, Тайга взвизгнула и быстро села.

— Р-Рюдзи, что такое Морг?

— Место, где хранятся мёртвые тела.

— Мёртвые тела… Так Минорин уже…

— ОЙ!

Удар! Почему-то она решила выбрать именно этот момент, чтобы ткнуть вилкой в манго, которое Рюдзи держал в руке. Заодно попала ему в руку, заставив Рюдзи извиваться на столе от боли. Тайга беззаботно положила манго в рот и сказала, не прекращая жевать, «Не может быть, чтобы жизнь Минорин окончилась здесь». Было не похоже, что она чем-то озабочена.

В то же время Харута смотрел на класс, лишённый Минори. Китамура в безопасности, вмешательство пресечено, теперь мы можем вернуться к повестке дня.

— Ну, поскольку конфликт исчерпан, продолжим! У меня есть идея для школьного фестиваля! Что, если мы организуем кос…

В этот момент…

— Ла-а ла-ла-ла-ла-ла-ла ла-а ла-ла-ла-а…

— К-кто запел?

Харуту снова прервали. Кто-то, сидящий в углу классной комнаты, обхватив колени, отсутствующе витающий мыслями в небесах и напевающий.

Это была Одинокая… простите, классный руководитель Юри Койгакубо (30 лет).

— …В разрешении отказано…

Поскольку Одинокая Леди (30 лет) состарилась, её лицо, которое она подняла, чтобы не спеша посмотреть на учеников, казалось, выглядело лицом пропойцы. Она носила свободные хлопковые штаны бежевого цвета, скрывающие изгибы её тела, и бежевую рубашку с V-образным вырезом и резинками на рукавах. Если внимательно присмотреться, можно было даже увидеть, что её ноги обтянуты бежевыми чулками. Всё потому, что розовый, синий и зелёный цвета зарезервированы исключительно для женщин двадцати с чем-то лет. Кроме того, больше она не могла носить кружева, она не могла носить одежду в цветочек, она не могла носить шёлковые банты, плиссированные юбки или даже просто открывать коленки. Такой несчастной стала жизнь Юри Койгакубо, когда ей исполнилось тридцать.

30 лет… Одинокая Леди теперь выглядела бесперспективной.

Я приехала в Токио только чтобы учиться, в отличие от моих друзей. Они умели расслабляться, пока я напрягалась, чтобы получить диплом учителя. Когда я закончила учёбу, это была вершина рецессии, ледникового периода. По сравнению с моими друзьями, которые рассылали сотни резюме только для того, чтобы их отвергли, или просто решили отложить выпуск насколько возможно, пока не найдут хоть какую-то работу, я считала, что мне очень повезло пройти квалификационный экзамен на учителя. С тех пор я много работала, теперь даже стала классным руководителем. Родители мной довольны, в нынешнем экономическом климате моя зарплата существенно выше, чем в среднем у офис-леди (Как минимум, я могу снимать квартиру за сто тысяч иен в месяц!) (Не говоря уже о том, что я даже могу взять маму в Гонконг на праздник и купить сумку «Hermes Garden Party»!).

Когда мои одноклассницы выходили замуж одна за другой, я начала привыкать к этому. Поскольку они все были из поколения «ледникового периода», они смогли найти работу лишь в средних и маленьких компаниях. Перед нами было поколение «экономического бума», после нас — поколение «нового экономического бума», пытающиеся втиснуться в ограниченное количество рабочих мест. Небезопасно застряв между этими двумя группами, совершенно естественно, что они цеплялись за некоторую «определённость». Можно представить, как мне повезло, и радоваться этому. Сейчас я не тревожусь и не завидую, потому что я зрелый человек. К тому же, мне ВСЕГО тридцать. Лишь дожив до этого возраста, я поняла, что это не такое уж большое дело.

Однако есть один нюанс.

Моя двоюродная сестра, моя одногодка, давно уже родила ребёнка, в следующем году он пойдёт в среднюю школу. Её мать даже позвонила мне и всё рассказала, хоть я и не хотела знать об этом. Но вы же знаете этих деревенских…

В конце концов, это только средняя школа.

Если я завтра рожу ребёнка, когда он пойдёт в среднюю школу, мне уже будет сорок три, мда. Кроме того, я не рожу ребёнка завтра. И послезавтра. И на следующей неделе… Не такое уж это большое дело…

— Отказано… В разрешении отказано…

Словно обречённый солдат на горе Хаккода2, Одинокая Леди (всего 30!) в поисках будущего, которое она не могла видеть, напрасно промаршировала к кафедре, где стояли Харута и Ами.

— Ю-Юри-сенсей?