Топоры и стрелы - [14]
Когда речь шла о власти, о любом, самом близком родстве люди как-то забывали. Без всяких моральных терзаний схватывались друг с другом родные братья. Дяди резали племянников, и наоборот. Сыновья воевали с отцами. Коронованные мужья без зазрения совести душили жен, а те иной раз свергали своих законных супругов. Все едино. Где бы ни происходило дело, на Руси, в Англии или в других местах, картина наблюдалась чертовски схожая. Феодализьм-с…
На севере, в Новгороде, тоже не было особых свобод. До сих пор сохранилась красивая легенда о новгородском вече. Якобы все совершеннолетнее мужское население города сходилось на площади и самым демократическим образом обсуждало важнейшие вопросы, принимало по ним судьбоносные решения.
Вздор, конечно. Подобная толпа электората идеально подходит для митингов, но руководить чем бы то ни было решительно неспособна. А потому – кто б ее слушал? При вдумчивом знакомстве с историей Новгорода быстро обнаруживаешь, что в реале там всем заправляли триста олигархов-бояр, именовавшихся «золотыми поясами». Ну а вече, далеко не такое многочисленное, как гласит легенда, было не более чем проплаченным майданом, где кучки крикунов поддерживали одобрительными воплями те или иные решения разных боярских группировок, меж которыми мира никогда не было.
Чехия и Венгрия, в ту пору самостоятельные королевства? Да то же самое. Магнаты снисходительно терпели королей, бдительно следили, чтобы те не вздумали слишком усилиться. Бунтовать против королевской власти по всей Европе было прямо-таки почетной привилегией баронов, лордов, герцогов и русских князей. Королей на Руси не водилось, но принцип действовал тот же.
Германия и некоторые территории, прилегающие к ней, были объединены в Священную Римскую империю. Звучало красиво и пышно, но в реальности у императора было лишь самую чуточку больше прав, чем у негра в южных штатах США лет сто назад. В реальности эта империя состояла из трехсот с лишним полунезависимых владений, которые вам с ходу не перечислит и самый дотошный историк.
Италия. Скопище феодальных владений и независимых республик, где всем рулила торгово-финансовая олигархия.
Испания. Четыре королевства со столь же милыми порядками. В Арагоне при вступлении на престол нового короля гранды, тамошние магнаты, торжественно зачитывали ему этакий манифест давно установленной формы. Если отвлечься от литературных красивостей и употреблять самые простые, довольно вульгарные обороты, то все сводилось к нехитрому ультиматуму: «Если ты, стервец, вздумаешь своевольничать и что-то из себя строить – голову оторвем!» Арагонские короли прекрасно понимали, что такое вполне может случиться, и держались соответственно.
И, наконец, Франция – поскольку именно там на бумаге вассалами королей числились нормандцы.
Реальная власть короля распространялась лишь на невеликую область вокруг Парижа, именовавшуюся Иль-де-Франс, то есть Французский остров, составлявшую примерно двадцатую часть территории современной Франции. Да и там венценосец чувствовал себя не особенно комфортно. Некий нахальный барон цинично возвел укрепленный замок чуть ли не у самых парижских ворот и весело грабил на дорогах все, что по ним двигалось. Король взирал на это с бессильной злобой, но поделать ничего не мог. Регулярной армии у него не было, а наемники стоили дорого, и деньги на них в казне не всегда и находились. Сундуки иных магнатов были набиты куда полнее королевских.
Все остальные провинции и области, сегодня выглядящие исконной и неотъемлемой частью Франции, в рассматриваемые нами времена были практически независимыми. Герцогства Бургундское, Нормандское и Лотарингское, графства Анжу (с Шампанью), Тулузское, Артуа и немало других подобных. Гасконь, Пикардия, Лангедок, Овернь, Прованс – список длиннейший. Наварра, потом разделенная между Испанией и Францией, вообще была совершенно независимым королевством.
Вся эта публика воевала то друг с другом, то с королем, не заморачивалась ни писаными законами, ни вассальной присягой. Порой в отдельно взятых Артуа или Провансе буйные рыцари поднимали мятеж против своих правителей. Ситуацию прекрасно характеризует польская поговорка приблизительно тех времен: «Шляхтич в своем огороде всегда равен воеводе».
В точности так обстояли дела и в Нормандии. У тамошнего правителя имелся опасный внешний супостат, герцог Анжуйский, чьи войска регулярно вторгались в Нормандию, чтобы изменить границы в свою пользу. Хотя нормандцы, потомки викингов, обосновавшихся там не так уж и давно, тоже не были ангелочками и часто отправлялись в походы на соседей. Ну а врагом внутренним, как уже говорилось, были бароны, готовые при любой промашке или оплошности Вильгельма его свергнуть.
Самое занятное, что у них, в отличие от братьев по классу из других стран, имелись на то кое-какие юридические основания. Вильгельм был незаконным сыном герцога от Герлевы, по другим источникам – Арлетты, дочки простого кожевенных дел мастера. Есть красивая легенда, явно сложенная романтиками. Этот кожевник был такой бедный, что юная красавица за полным отсутствием прислуги сама ходила стирать белье на речку. Там ее увидел герцог, проезжавший по берегу, и с ходу воспылал.
Весной 1945 года, когда до Берлина оставалось уже не так далеко, майор Федор Седых привез в расположение своего батальона девятнадцатилетнюю немку-беженку Линду, поселил ее рядом со своей комнатой и назначил ее своей помощницей. Вопиющий по своей дерзости поступок не остался незамеченным для офицеров СМЕРШа. Однако майор не обращал внимания ни на косые взгляды солдат, ни на строгий приказ Главнокомандующего. Потому что Линда обладала совершенно фантастическими способностями: глядя на человека, она могла точно сказать: будет он жить в ближайшее время или погибнет…
Каких только пасьянсов не раскладывала жизнь перед адмиралом Мазуром. И не последний ли набор карт тасует судьба где-то в Южной Америке? Не на флоте уже, а в ЧВК. Но снова не храбрым - победа, не мудрым - хлеб, не разумным - богатство… Любовь - да, но кому-то еще и девять граммов в придачу.
В бестселлере А. Бушкова «Охота на Пиранью» (более 2 млн читателей) действия разворачиваются в дебрях глухой тайги, где кончаются законы человеческой морали и начинаются экзотические забавы воспаленного воображения некого нового русского, устраивающего для иностранцев тотальную охоту на людей. Однако события складываются так, что в эту паутину попадает не просто случайный турист, а проводивший в тех местах семейный отпуск капитан первого ранга из военно-морского спецназа Кирилл Мазур.
В пышных церемониальных встречах идет парадная жизнь Сварога, поочередно выступавшего в роли аж семи королей и одного великого герцога. Венценосные особы безмятежно съезжаются в резиденцию Виглафского Ковенанта — величественный замок, сейчас самое безопасное место на всем Таларе.Все вульгарные пикантности и пороки — измены, ревность, насилие и обман… — скрыты за ставнями королевских покоев. Где-то там зреет заговор, а в ответ ему — праведная месть!Пусть легкий ветерок лениво колышет многочисленные флаги, гордо реющие над королевскими резиденциями.
Под рокот надвигающегося Шторма, предшествовавшего уходу ларов в небеса и упадку на земле, Сварогу предстоит решить участь коварных веральфов. На волоске от гибели он ищет следы вероломной Дали Шалуатской. Но почему на это раз все кажется настолько простым, будто кто-то забавляется с королем королей детской игрой в догонялки?.. А теперь этот кто-то предлагает бросить кости - и... Выпадает пустышка: многогранный кубик поворачивается к Сварогу идеально чистой, как вечные льды Снежного острова, гранью.
Пока молодая правительница Империи Четырех Миров Яна-Алентевита готовится пойти под венец, лорд Сварог граф Гэйр продолжает биться над загадкой Токеранга и Горрота. Как сорвать «шапку-невидимку» с Горрота и проникнуть в логово токеретов?..Воскресшие покойники, токереты во плоти, секретные истории, извлеченные из тайных архивов, разгадка силы апейрона, обретение наследника. Вся эта повседневная королевская жизнь в светском бризе любви, который стремительно набирает силу и поднимает, поднимает Сварога… над Таларом.
XVII век, колонии Нового Света на берегах Карибского моря. Бывший британский офицер Эдвард Дойли, потеряв должность и смысл жизни, волей судьбы оказывается на борту корабля, принадлежащего пиратской команде. Ему предстоит пройти множество испытаний и встретить новую любовь, прежде чем перед ним встанет выбор: продолжить службу английской короне или навсегда присоединиться к пиратскому братству…
В основе повести — операция по ликвидации банды террористов и саботажников, проведенная в 1921–1922 гг. под руководством председателя областного ЧК А. И. Горбунова на территории только что созданной Удмуртской автономной области. К 70-летию органов ВЧК-КГБ. Для широкого круга читателей.
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Тигр стрелка Шарпа» герой участвует в осаде Серингапатама, цитадели, в которой обосновался султан Типу по прозвищу Тигр Майсура. В романе «Триумф стрелка Шарпа» герой столкнется с чудовищным предательством в рядах английских войск и примет участие в битве при Ассайе против неприятеля, имеющего огромный численный перевес. В романе «Крепость стрелка Шарпа» героя заманят в ловушку и продадут индийцам, которые уготовят ему страшную смерть. Много испытаний выпадет на долю бывшего лондонского беспризорника, вступившего в армию, чтобы спастись от петли палача.
События Великой французской революции ошеломили весь мир. Завоевания Наполеона Бонапарта перекроили политическую карту Европы. Потрясения эпохи породили новых героев, наделили их невиданной властью и необыкновенной судьбой. Но сильные мира сего не утратили влечения к прекрасной половине рода человеческого, и имена этих слабых женщин вошли в историю вместе с описаниями побед и поражений их возлюбленных. Почему испанку Терезу Кабаррюс французы называли «наша богоматерь-спасительница»? Каким образом виконтесса Роза де Богарне стала гражданкой Жозефиной Бонапарт? Кем вошла в историю Великобритании прекрасная леди Гамильтон: возлюбленной непобедимого адмирала Нельсона или мощным агентом влияния английского правительства на внешнюю политику королевства обеих Сицилий? Кто стал последней фавориткой французского короля из династии Бурбонов Людовика ХVIII?
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Когда вы вдруг задаетесь вопросом, почему одна страна богатая, а вторая не очень, всегда обращайтесь к истории. Англия сегодня – очень богатая страна. И можно без всякого преувеличения сказать, что капитал был воздвигнут на костях и крови. Промышленная держава номер один, словно на питательном растворе, выросла на десятках миллионов (именно так!) трупов индийцев. А ведь могла остаться третьеразрядной европейской державой при другом обороте дела, если бы не поднялась на награбленных миллиардах золотых и на миллионах трупов. «Равнины Индии белеют костями ткачей», – передавал в 1834 г.
Вопреки широко распространенному мнению, снятие скальпов – вовсе не индейская придумка. Широкий размах этой, так сказать, процедуре, дали колонизаторы из Англии. Скальп служил средством строгой отчетности и своеобразной квитанцией на получение денег. В 1720 году за каждый скальп платили до ста фунтов. Англичане, обосновавшиеся в Америке, видели в индейцах не людей, а зверей, по чистому недоразумению обитающих на землях, предназначенных белому человеку. На эту тему в колониях даже вышло несколько теоретических работ, рисовавших индейцев как животных, очистить от которых землю – богоугодное дело.
Современные англичане забыли о многих своих гнусных «изобретениях», например об институте «сервентов» XVII века. За сто с лишним лет Британия насильно отправила в Америку в общей сложности 50 000 белых рабов – своих граждан! Их перевозили в битком набитых трюмах, в которых оголодавшие люди охотились за корабельными крысами, а иногда доведенные голодом до безумия пассажиры поедали трупы умерших спутников. Число белых рабов превышало число черных. Данные по Вирджинии за 1683 год гласят о трех тысячах черных рабов и двенадцати тысячах белых. И наконец самая неприглядная страница в истории сервентов: в колонии из Англии насильно отправляли детей…
Логика англичан в XVI–XVII веках была незатейлива: если нет своего, нужно отнять чужое. Так при королеве Елизавете пиратство (т. е. морской грабеж, убийства и насилие) было возведено в ранг доблестного служения отечеству и всячески поощрялось. Англичане поставили пиратское ремесло буквально на конвейер, превратив его в отрасль государственной индустрии, которую активно спонсировали и богатые купцы, и знатные лорды. И сама королева Елизавета, кстати. В 1562 году пират Джон Хоукинс привез в Англию более тысячи чернокожих рабов.