Топор гуманиста - [45]

Подскочили к стене, потом Бекки отстрелила из своего мини-арабалета стрелку с якорьком, за которой потянулся весь трос. Якорь зацепился за стальной уголок крыши и мы с Куртом стали карабкаться наверх, ожидая каждую минуту схлопотать очередь в задницу.

Но обошлось, успели вскарабкаться, раньше чем нас смогла бы зацапать охрана. А вот с вентиляционной трубой пришлось намучиться. Курт – откормленный канадский мальчуган – попросту застрял в ней. Но я тянул его снизу за ноги, так что получил от этого некую дозу удовольствия, да и пропихнуть все-таки удалось. Мы оказались на балках перекрытия под потолком, а потом соскользнули вниз по столбу, причем в наименее освещенный угол. Потом стрельба стихла и нам пришлось вести себя максимально тихо. Помимо белых антирадиационных тюков здесь было много всякой каки – мешки, ящики, бочки. Мы оттащили один тюк в сторонку, чуть распороли его, выкинули часть наполнителя – какой-то довольно мягкой стружки с металлическим отливом… и я получил удар чем-то плоским по башке. Тяжелая боль словно расплющила меня и отключила.

Как я уже впоследствии догадался, Курт от души долбанул по моей тыкве. Я перестал существовать в реальном времени, поэтому соратник, не спрашивая согласия, сунул меня в тюк, который затем довольно аккуратно зашил.

Мой личный тюк был брошен на поддон, а сверху навалены другие. Удивляюсь, как я не прекратил дышать, как "Кедр" с навинченным глушителем не продавил мне живот.

По дороге к самолету я был в обмороке. Наверное, благодаря этому, меня, обмякшего, без подозрений выгрузили на рольганговую дорожку, прокатили по ней и потом принайтовали к чему-то твердому. По настоящему я очнулся, когда самолет уже отрывался от земли. Тряска привела меня в чувство, болезненно влияя на полураздавленные и ушибленные члены тела. Инерционные воздействия показали мне, что я вместе с крылатой машиной набираю высоту и выполняю довольно крутой разворот. Я, невзирая на темные кляксы в голове – последствия преступной активности Курта – начал проделывать дырочку в мешковине. Ведь я хоть и понял, что лечу со свистом, но еще не знал, где и как.

Прежде всего я заметил какого-то ненужного мне мужика. Пришлось нажать спусковой крючок "Кедра". Пуля вылетела не громче, чем пробка из бутылки шампанского, но пробила голову и еще отскочила от борта. Надзирающий товарищ с легкими брызгами отправился в страну отцов, не успев ничего сообщить по интеркому.

Я аккуратно ножичком причинил рваную рану тюку и стал выбираться, изо всех сил вращая глазами и головой. Поскольку никого не видел, то смущался и потел. Наконец стало ясно, что я здесь один.

Я находился в грузовом отсеке, возле переборки, отделяющей ее от другого отсека, вероятно рубки. К этой переборке и были прикреплены тюки. Наверное, таковые имелись и в рубке – для обороны задниц экипажа от крутой радиации. Похоже, самолет действительно собирался порхать в районе ядерного взрыва и довольно долго – может, вести там наблюдения. А у меня всей амуниции только пистолет-пулемет, граната, ножик, трос с самохватом, мина – похожая на ту, что должна была лететь одна, только радиоуправляемая. Ну и навигационный прибор, в который я заложил команду определения координат и курса. Вскоре стало ясно, что я двигаюсь над Южной Азией в сторону южного полюса со скоростью пятьсот камэ в час.

В принципе, члены команды могли навестить меня в любой момент. Ведь тот тип, которого я пристрелил первым делом, не в состоянии был откликнуться на запрос из рубки. Можно было сразу к ее двери приделать растяжку с гранатой – так что дернешь за ручку и голова улетит, но лучше не торопиться с этим делом в таком деликатном месте как самолет. Гораздо разумнее держать выход под прицелом.

Вдоль всего грузового отсека проходила рольганговая дорожка, а также леера, рейки, уголки и даже монорельсы с крановыми механизмами. Где-то посредине – для правильной центровки – на дорожке стояло два больших и длинных ящика, вернее каркаса. Внутри них лежали металлические блямбы. Наверное, те самые ядерные заряды. Каркасы были снабжены парашютными системами, от которых тянулись вытяжные тросики к центральному лееру. А на корме соответственно имелся грузовой люк, который я наблюдал еще на аэродроме.

Вот замигает синяя лампа, завоет сирена, тогда распахнутся створки люка и дорожка вывалит в пропасть две ядерные плюхи, величайшие достижения засранцев-ученых.

Парашюты раскроются, блямбы аккуратно воткнутся в лед, а немного погодя начнется катавасия. А может заряды взорвутся на пути к шельфовому леднику. Впрочем, о ледниках лучше пока не думать, чтобы нервы не трепать лишний раз.

Как я могу предотвратить все эти пакости? Взорвать мину вместе с собой и самолетом? Во-первых, жертвовать своим организмом, не попробовав другие варианты, это значит показать себя тупицей. Окромя того, летим мы пока над вполне обитаемой сушей и как там сыграют ядерные блямбы – поди пойми.

А если как-нибудь испортить атомные заряды, превратить их в простые колобашки? Например, поковыряться в блямбе и выкрутить там взрыватели.

Первое препятствие в том заключается, что я не физик, а холодильный инженер – и сдается мне, ядерный заряд не сильно похож на холодильник. Надо учитывать и то, что снаружи у блямб никаких органов управления. Никаких там панелей, которые сковырни и дорвешься до кнопок. В носовой части у блямбы я нашел что-то вроде стыков, то есть имелся щиток и даже гнездо для вложения ключа. Ах, какой я внимательный, только радости от этого никакой.