Томек в Гран-Чако - [40]

Капанга – и белые, и пиры – жили между собой в большой дружбе. Все они, за исключением тех, кто охранял пленников, собрались вокруг предводителя, Педро Вьехо, беседовавшего с нежданными гостями.

– Панчо Варгас сумел через своего человека остеречь меня, что восстание вспыхнет со дня на день, а сам заблаговременно сбежал из Ла Уаиры, – закончил рассказ Вьехо.

– Но что толку, что предупредил, все равно он нас подвел. Что нам теперь делать с этими паразитами? Сборщики каучука драпанули, сломя голову, а эти индиос бравос режут всех белых.

– Отпусти их, сеньор, пусть идут по домам, а сам иди к Варгасу, – посоветовал Новицкий.

– Освободить их? – воскликнул Вьехо. – Ты, верно, не знаешь индейцев! Да они будут нас преследовать, пока всех не перебьют. И вдобавок посадят нам на хвост взбунтовавшихся кампов, к тем уже присоединились некоторые пиры с Тамбо. То мстительные бестии!

– И нечему тут удивляться! – изрек Новицкий, обводя охотника за рабами суровым взглядом. – Я бы тоже тебе не простил, если бы ты со мной обращался, как с ними.

– Только мертвый индеец – хороший индеец! – ненавидяще выкрикнул Вьехо. – Ладно, хватит болтать! Я уже решил, что живыми отсюда они не уйдут. Перестрелять их мы не можем, слишком близко бунтовщики, значит – нож под седьмое ребро или утопить в Урубамбе.

– Да уж, ничего другого тебе не остается, сеньор, – издевательским тоном произнес Смуга. – Однако большая будет для тебя потеря. Сколько бы ты получил за этих рабов?

Новицкий было грозно нахмурился, но тут же к нему вернулся его юмор и он бросил ироничный взгляд на торговца. Он догадался, к чему клонит его приятель.

Вьехо поразмыслил и ответил:

– Ты прав, сеньор! Это будет большая потеря. Уйдут к чертям две, а, может, и три тысячи долларов.

– А если б тебе сейчас попался покупатель, сколько бы ты при нынешних обстоятельствах запросил? – не отставал Смуга.

– Нечего надо мной смеяться, мне сейчас не до шуток, – разозлился Вьехо.

– Я не шучу, – холодно возразил Смуга. – Могу взять тех рабов за половину назначенной тобой суммы, но при условии, что уступишь мне десять карабинов с двадцатью патронами в каждом, десять револьверов с патронами, десять ножей и поделишься с нами запасами пропитания. Вот такие наши условия.

Вьехо презрительно захохотал, затем спросил:

– А чем ты будешь платить, сеньор?

– То наша забота, не твоя, – перебил его Новицкий. ~ Глаза у тебя вылезут, как увидишь, чем заплатим.

– Ты посоветуйся пока со своими, а мы тоже поговорим и посмотрим товар, – предложил Смуга и отошел с Новицким в лес.

Охотники за рабами сбились в кучу и оживленно заспорили.

– Ян, как только эти разбойники увидят золото, зарежут нас как пить дать, – произнес Новицкий, когда они отдалились от лагеря.

– Не сомневаюсь, – мрачно согласился Смуга. – Надо обезопаситься, силой здесь ничего не возьмешь. Их чуть ли не тридцать хорошо вооруженных людей против нас двоих.

– Что думаешь делать? – лаконично спросил Новицкий.

– Мы поделим с тобой роли. Я буду торговаться и платить, а ты займись Вьехо. В нужную минуту шепни ему, что в случае обмана он погибнет первый. Этого должно хватить, он свою шайку держит железной рукой.

– Это мне нравится, – одобрил Новицкий. – Наконец-то жизнь начнется. Ну, если эти бандиты вовремя не опамятуются, мы их прихватим с собой к богу в рай.

– Только не теряй головы! – остерег его Смуга.

– Можешь на меня положиться, – обнадежил его Новицкий.

– Сейчас я отделю то, что мы им заплатим, – сказал Смуга. – Было бы неразумно показывать им все, что у нас есть.

– Да уж!

Смуга поднял сумку с земли, достал мешочки с золотом и изумрудами, после чего всыпал в пустой мешочек из-под кукурузной муки две-три горсти золота и горсть драгоценных камней.

– Это им! – решил он. – Золотом инков выкупим жизнь бедных индейских рабов.

Мешочки с оставшимся золотом и драгоценными камнями он снова уложил в свою дорожную сумку, а мешочек, предназначенный для выкупа пленников, засунул в широкую кусьму.

– А теперь пойдем посмотрим рабов, – предложил Смуга.

– Смотри-ка, Янек! Вон Пабло крутится около этих бандитов, – указал Новицкий, когда они вышли из чащи.

– Скоро узнаем, чего стоит парнишка, – ответил Смуга.

Дозорные капанга с подозрением поглядывали на Смуга и Новицкого, которые остановились около кучки связанных невольников. Пользуясь минутным беспорядком, к одному из них пробралась девочка, чтобы отогнать насекомых, обсевших кровоточащую рану у него на лбу. Это заметил один капанга и спустил на нее собаку. Громадная псина подскочила к девочке и бросила ее на землю. В мгновение ока Новицкий оказался рядом с испуганным ребенком, могучим пинком отбросил собаку, а когда та в ярости бросилась и на него, ударил ее прикладом штуцера по голове. Убитая собака рухнула на землю. Капанга, спустивший ее на ребенка, подбежал к Новицкому.

– Ты убил мою собаку! Ты заплатишь мне за это! – закричал он.

Новицкий, не говоря ни слова, нанес ему удар слева в подбородок. Пир свалился на землю. На помощь валявшемуся в беспамятстве товарищу кинулись трое капанга, но Смуга преградил им дорогу.

– Вон отсюда, или получите, как ваша собака!