Томек в Гран-Чако - [35]

Волны переливались через борт, переборки трещали, так что разные мысли бродили в голове. И нога так мне, паскуда, мешала, не давала спать, только иногда я чуть задремывал, и все. Рано утром открываю я глаза. Шторм еще не улегся. В каюте полумрак. И тут же замечаю, что у меня в ногах стоит какая-то странная серая фигура, что-то вроде монаха с капюшоном на голове. Смотрел я, смотрел, не видать ни глаз, ни лица. Но чувствую, что привидение это в меня вглядывается. «Что за дьявол?» – думаю, щиплю себя за задницу: нет, не сплю и отчетливо вижу привидение. И тут оно обращается ко мне: «Не бойся, ты не умрешь своей смертью». Голоса я не слышал, но слова эти как-то проникли в мой мозг. Я принялся отвязывать веревку, и привидение стало потихоньку расплываться, и когда я сел, совсем исчезло. Пару дней мне как-то не по себе было, но потом я подумал, что судьбу не обманешь, чему быть, того не миновать, когда время придет.

– А ты веришь в привидения? – спросил Смуга.

– Как не верить! – уже слегка сонным голосом отозвался Новицкий. – Пираний, и те меня не тронули, раз не пришло еще мое время.

Через минуту Смуга уже услышал легкое похрапывание.

«Отличный парень, – подумалось Смуге. – С предрассудками, но не знает чувства страха. Железные нервы… Поддаться галлюцинации он не мог. Что ж, такое есть на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам…»

Еще какое-то время Смуга бодрствовал, но и его сморил сон.

* * *

Когда Новицкий проснулся, уже светало. Какое-то внутреннее беспокойство заставило его выбраться из гамака. Смуга еще спал. Новицкий взял штуцер и направился к реке. Первым делом он убедился, что лодка по-прежнему лежит, укрытая в зарослях, вытянул ее на берег, проверил, в порядке ли весла и шест для отталкивания. И тут, как будто чутье ему подсказало, он глянул вниз по реке. Вдалеке на правом берегу блеснул над джунглями розовато-желтый цвет пламени, вскоре он превратился в красно-черные клубы дыма.

В первую минуту Новицкий подумал, что горит лес, но тут же отбросил эту мысль. Зарево не ширилось, пламя пылало в одном месте.

– Это дело рук кампов, они жгут чье-то селение, – пробурчал он. – Значит, началось, война!

Он скорее побежал к Смуге.

– Ян, вставай! Кампы подняли восстание. На правом берегу зарево над джунглями!

Теперь они оба бежали к реке. Красные отсветы начали бледнеть, еще пару раз вырвались красно-черные клубы дыма, и пожар утих.

– Мне кажется, Ян, я слышу крики, – сказал Новиицкий. – По воде голоса далеко разносятся…

– А я слышу звуки выстрелов. Мы еще не добрались до Укаяли, а кампа уже подняли восстание. Твоя индейская симпатия это и предсказала перед нашим побегом.

XI ПАБЛО

Смуга и Новицкий плыли вниз по реке, держась ближе к берегу, высматривали то место, над которым на рассвете висело зловещее зарево. Пожар явно разожгли кампы, нападать они любили как раз на рассвете.

– Не слишком ли далеко мы заплыли, капитан? – забеспокоился Смуга.

– Да, дальше лучше идти пешком, – отозвался Новицкий. – Я только ищу подходящее место.

Вскоре они углубились в заросли тростника. Вышли на берег, вытянули лодку в прибрежную чащу, взяли с собой оружие и направились в джунгли. Они старались держаться берега, ведь подожженное селение явно находилось недалеко от реки. День стоял безветренный и жаркий, и потому мушки сийто[45] облепили их целой тучей, залезали в волосы, немилосердно кусались.

Их укусы были похожи на пчелиные, следы от них страшно чесались, но если их не расчесывать, через несколько часов они исчезали, прекращалось и зудение. За время своего долгого пребывания в тропических дебрях беглецы привыкли к назойливым атакам тысяч разных насекомых, стойко переносили их, даже не касались чешущихся голов. Сийто гарцевали только днем, вечером же появлялись тучи комаров. Но остерегаться следовало не их. Самыми опасными были лесные осы, развешивающие свои гнезда на ветвях или в дуплах деревьев. Кусачие насекомые армадой набрасывались на любого, кто оказывался поблизости от гнезда. Даже свешивающаяся с ветки лиана могла оказаться высматривающей добычу ядовитой змеей. По всем этим причинам Смуга и Новицкий продвигались через джунгли медленно, внимательно оглядываясь кругом. Только пройдя с километр, Новицкий остановился и с силой стал втягивать носом воздух. Смуга выжидательно смотрел на него.

– Тянет паленым… – прошептал Новицкий. – Пожарище должно быть недалеко. – Он проверил, легко ли выходит из кобуры кольт, и со штуцером наперевес двинулся вперед.

Смуга был опытным следопытом и вскоре обнаружил свежие следы ног. Дал знак Новицкому, чтобы тот спрятался за дерево, и приступил к их исследованию. Следы привели его на левый берег Тамбо. Можно было предположить, что индейцы высадились из двух больших лодок именно там. Одни пошли берегом к низовьям реки, другие углубились в лес, вернулись к реке и уплыли. Смуга легко восстановил течение событий: индейцы окружили селение, напали на него, после чего отправились дальше.

– Две лодки, значит, это наши кампы, – решил Новицкий, выслушав соображения Смуги. – Раз они уплыли, нам ничто не угрожает.

– Сначала мы в этом должны убедиться, – не согласился Смуга. – Следы кампов приведут нас к пожарищу.