Томек ищет снежного человека - [78]

"Если разбойники узнают правду, то нам несдобровать, - думал он. - Может быть разумнее было бы рассказать обо всем папе и Смуге? Но ведь Смуга может рассердиться. Нет, лучше ничего не говорить. А самому держать ухо востро. Да и боцману тоже".

Придя к такому выводу, Томек стал думать о Салли. Он сразу же забыл о Наиб Назаре, винтовках и золоте, спрятанном в горах Алтынтаг.

Спустя три часа Удаджалак принес им обед.

- Вы, благородные сагибы, ничего подозрительного не заметили? - спросил он.

- Я видел только сурков, волков и лисицу, - шутливо ответил Томек.

- Это значит, что поблизости нет людей, - заметил Удаджалак. - Через час мы станем навьючивать лошадей.

- И, в случае удачи, завтра перейдем границу Китайского Туркестана, - добавил Смуга, принимаясь за еду.

Прошло еще около двух часов. Теперь Смуга стал ежеминутно высовывать голову из-за обломка скалы, чтобы получше разглядеть в бинокль западную часть равнины. Некоторое время спустя он подал Томеку бинокль и сказал:

- Едут! Взгляни и сейчас же сообщи нашим! Пусть не забудут подтянуть подпруги. Поспеши, пожалуйста, теперь каждая минута промедления может обречь всю нашу экспедицию на неудачу!

Томек посмотрел в бинокль. С запада приближалась кавалькада всадников и караван вьючных животных. Между горбами верблюдов мерно колыхались большие тюки. Томек вернул бинокль Смуге и, прячась за скалами, побежал к лагерю.

Канджуты, которые вынудили вьючных мулов лечь на землю, так и не сняв с них вьюков, теперь быстро и энергично подняли усталых животных на ноги. Белые путешественники, желавшие сохранить силы лошадей, теперь навьючивали их и подтягивали подпруги. Не прошло и получаса, как индийцы во главе с Удаджалаком свернули весь лагерь и стояли у лошадей, держа их под уздцы.

Вильмовский, Томек и боцман приблизились к Смуге, стоявшему на часах.

- Они скоро подойдут, - сообщил Смуга. - И, судя по всему, остановятся на отдых между нами и Холмом Купцов. Все ли у нас готово?

- Да, мы можем двинуться в любую минуту, - ответил Вильмовский.

- Помните, что надо надвинуть шапки на глаза и скрыть бороды в тулупах, - предостерег Смуга.

Вскоре около Холма Купцов показался свадебный кортеж. Впереди, на верблюде, покрытом толстым, цветным войлочным ковром, сидела укутанная в меха, с паранджой на голове, девушка, как видно, невеста. Два всадника ехали по обеим сторонам верблюда, держа его под уздцы. У второго верблюда на спине была разобранная юрта[142], в которой после свадьбы следовало поселиться молодой паре. Другие верблюды и лошади были навьючены домашним имуществом и прочим скарбом. Караван замыкали киргизы, гнавшие перед собой быков и коров.

Свадебный поезд остановился, не доезжая до вершины холма. Старый киргиз, один из тех, которые поддерживали под уздцы верблюда невесты, соскочил с лошади. Сняв с головы меховую шапку, Он трижды вытер белым платком пот со лба. Увидев этот знак, Пандит Давасарман поднялся на обломок скалы и помахал белым платком над головой.

Киргиз опять сел в седло. Свадебный поезд стал медленно приближаться к каменной осыпи.

- По коням! Мы присоединяемся к каравану, - отдал команду Смуга.

Тем временем киргизский караван подошел к скалам. Скрытые за ними путешественники вышли из-за скал. Удаджалак вместе со своими людьми и пятью вьючными лошадьми присоединился к верблюдам свадебного поезда. Наши путешественники и люди Садир Ходжи ехали рядом с мулами, навьюченными свернутыми в тюки коврами.

Увидев нескольких низкорослых, приземистых киргизов, сопровождавших невесту, боцман пришел в хорошее настроение. Во время своих раздумий среди каменных осыпей он, так же как и Томек, испытывал чувство тревоги перед скорой встречей с Наиб Назаром. Теперь он посмеивался над своими прежними опасениями. Что могло им угрожать со стороны горсточки не слишком сильных, спокойных киргизов?! Если они даже заметят, что их обманули, то и так, девять хорошо вооруженных мужчин легко справятся с ними. Успокоившись, боцман весело подмигнул Томеку. Однако вскоре у обоих заговорщиков вытянулись лица. Навстречу приближался отряд всадников. Они мчались широкой лавой. Осадили лошадей рядом с верблюдом невесты. Из отряда всадников на покрытом пеной коне выехал вперед богато одетый киргиз. Это был жених. Он соскочил с коня, подошел к отцу своей невесты и с уважением поклонился ему, коснувшись лбом стремени. Сопровождавшие его джигиты[143] тоже быстро спешились. Неся бурдюки, наполненные кумысом[144], они приблизились к невесте.

Наиб Назар попотчевал кумысом тестя, потом по очереди подходил ко всем присутствующим, приглашая их в свой кишлак на свадьбу. Путешественники соскочили с лошадей. Наиб Назар узнал их и сразу же к ним направился. Испытующим взором он разглядывал заросшие лица путешественников. Под его внимательным взглядом боцман и Томек смутились. За поясом Наиб Назара торчали рукоятки двух револьверов и ганджир.

- От кого вы приносите мне привет? - спросил Наиб Назар, не спуская взгляда с лиц путешественников.

- Друг из Гилгита шлет тебе свой привет и свадебный подарок, - ответил Пандит Давасарман.

Наиб Назар улыбнулся и протянул Пандиту Давасарману Руку.