Томас из Рэдинга - [29]

   Настал день, когда они явились к нему, чтобы сделать ему открытый вызов. Они ему сказали, что они не хотят больше оставаться с ним, что для них позор служить у такого обездоленного хозяина, и вследствие этого они решили искать себе заработка в другом месте.

   Эти грубые речи вызвали в несчастном глубокую печаль, и он так начал говорить с ними:

   -- Теперь я по своему собственному опыту вижу, как мало можно доверяться этому лживому миру. Что же, мои сотоварищи, вы настолько забыли мое прежнее благосостояние, что вы не уделяете никакого внимания моему теперешнему стесненному положению? Когда вы бывали в нужде, я вам не отказывал в помощи; когда вы бывали больны, я не покидал вас. Я нисколько не презирал вас за вашу крайнюю бедность. Все знают, хотя вы хотели бы это забыть, что я подобрал многих из вас на улице, или взял у находившихся в нищете родителей, вообще извлек вас из нищенского состояния, чтобы поместить в дом изобилия. Вы были уличными мальчишками, лишенными всего необходимого, и я довел вас до состояния вполне определившихся людей. На мои средства я обучил вас ремеслу, благодаря которому вы теперь можете жить, как следует людям. Неужели в благодарность за мои заботы, расходы, доброжелательство вы теперь вдруг покинете меня? Неужели вы не могли найти в ваших сердцах лучшей для меня награды? Как это непохоже на поведение честных сотоварищей! Свирепый лев бывает добрым по отношению к тем, кто оказал ему благодеяние; вытащите у него хоть какую-нибудь маленькую занозу из ноги, и он окажет вам многочисленные знаки благодарности. Дикий бык не топчет свою мать, даже змеи обращают внимание на тех, кто их кормит. Поразмыслите, вспомните, что я не только вытащил у вас из ноги занозу, но я избавил все ваше тело от угрожавшей ему опасности. Когда вы никак не могли помочь самим себе, я один спешил к вам на помощь; и я поддерживал вас во всех трудных обстоятельствах, когда все другие вас покидали.

   -- Какое значение имеет все это! -- сказал один из них. -- Из того, что вы взяли нас к себе бедняками, разве следует, что мы должны быть вашими рабами? Мы молоды, и нам не к чему заботиться о ваших интересах больше, чем о собственном благополучии. Зачем мы поступимся нашей пользой только для того, чтобы доставить вам удовольствие! Если вы обучили нас нашему ремеслу, если вы сделали из нас, мальчишек, взрослых мужчин, мы взамен этого вам служили. Вы получали от нашей работы прекрасную прибыль. Если бы только вы пользовались ею так же бережно, как мы ее приобрели! За вашу бедность вы можете пенять только на самого себя. Она является справедливым наказанием за вашу расточительность. Я вам это прямо говорю: оставаться с вами -- это лучший способ стать таким же, как вы, то есть неспособным помочь ни самому себе, ни друзьям. Итак, в двух словах: заплатите мне, так как я больше не остаюсь у вас. Пусть другие делают, как хотят. Что касается меня, я принял свое решение.

   -- Хорошо, -- сказал его хозяин. -- Если ты хочешь меня покинуть, вот часть того, что тебе следует, остальное получишь, когда мне бог пошлет.

   Потом, повернувшись к другим, он сказал:

   -- Я умоляю вас остаться и не лишать меня рабочей силы; я живу вашей работой; без вас я ничего не могу сделать. Подумайте о моих заботах, поразмыслите о моих тяжелых обязанностях. Если вы ничего не хотите сделать для меня, пожалейте моих детей; остановите мою скользящую ногу, не дайте мне совсем упасть, покидая меня.

   -- Вздор! -- сказал один из них. -- Что еще там вы нам рассказываете! Мы можем больше заработать на службе у другого, более рассудительного хозяина. У него будет и лучший стол для нас и больший заработок. Нас сочли бы за дураков, если бы мы пренебрегли нашими интересами ради вашего удовольствия. Итак, прощайте, пусть господь бог посылает вам побольше денег, потому что от производства вы, вероятно, больше ничего не получите.

   При этих словах они удалились. Они говорили друг другу, когда встречались:

   -- Как дела? Вы все ушли?

   -- Разумеется. Только это и оставалось. Но ты получил деньги?

   -- Еще нет, но я их получу, вполне уверен в том. Да, кроме того, там всего десять шиллингов.

   -- Я тебя понимаю. Теперь я вполне вижу, что ты один из тех дурачков, которых бог охраняет.

   -- Почему? -- сказал другой.

   -- Потому что ты дурака валяешь. Позволь мне дать тебе совет. Прикажи арестовать Тома Дува, а то иначе кто-нибудь другой это сделает, и на уплату твоего долга ничего не останется. Не говори никому ничего. Хорошие слова -- для дураков. Есть старая пословица: "Лучше синица в руках, чем журавль в небе". Если ты не заставишь арестовать его немедленно, я не дам и двух пенсов за твои десять шиллингов.

   -- Как же его задержать? -- сказал другой.

   -- Поставь мне только два кувшина пива, и я тебе скажу, как его взять.

   Когда они уговорились, этот лицемерный Иуда явился к своему бывшему хозяину и сказал ему, что кто-то из его друзей ждет за дверью, желая с ним поговорить. Бедняжка доверчиво и не предполагая ничего дурного, вышел из дому. Немедленно помощник судебного пристава арестовал его по претензии его прежнего сотоварища. Совершенно неожиданно попав в это испытание, он так говорил, затая горечь в своем сердце: