Том 9. Учитель музыки - [164]

.

Впервые в ремизовском автобиографическом пространстве повествование ведется в третьем лице – прием, неоднократно использованный в прошлом, от мемуаров Цезаря до мемуаров аристократов XVII в., и часто употребляемый в автобиографиях духовных лиц, в которых авторы говорят о себе как о рабах Божьих. Этот прием позволяет Ремизову сохранять дистанцию между собой как автором и образом самого себя, позволяет отрешиться от субъективности и вынести изображаемые события в объективный мир истории, придавая повествованию сверхличный характер,

«Легенда» А. А. Корнетова рассказывается его другом Полетаевым. Вокруг героя и рассказчика вращаются их знакомые и друзья, реальные и вымышленные, с которыми они делят все трудности жизни в изгнании. Некоторым из выдуманных персонажей Ремизов дает и свои литературные псевдонимы (например, Куковников, Судок) – еще один знак автобиографичности этого текста. «Учитель музыки» объединяет в себе черты романа и автобиографии. От романа – полифония голосов: это разные персонажи-свидетели со своим собственным языком, характерами и жизненными историями. От автобиографии – придание герою Корнетову и рассказчику Полетаеву некоторых черт самого автора вплоть до того, что он вовлекает их в ситуации, реально происходившие с ним. Из безошибочно узнаваемых характеристик Ремизова, приписываемых Корнетову и другим персонажам, – патологическая боязнь, любовь к старым буквам, интерес к древним рукописям, увлечение рисованием, любовь к гнезду-квартире и, особенно, глубоко укорененная связь с русским языком, культурой и историей. В заключение Ремизов раскрывает свой прием: «Я, – и Корнетов и Полетаев и Балдахал-Тирбушон и Судок и Козлок и Куковников и Птицин и Петушков и Пытко-Пытковский и Курятников». При чтении первых глав читатель ощущает ту сложную фабульную игру, с помощью которой автор создает свою легенду и свой образ. Ремизов рисует фигуру рассказчика Полетаева, который, в свою очередь, повествует о Ремизове-Корнетове и о его жизни с иной точки зрения – внешней, не-личной, более беспристрастной. Но на самом деле это точка зрения авторского двойника, который рисует образ Корнетова, заданный ему Ремизовым. Временами рассказчик Полетаев и Корнетов меняются местами: автор забывает свою игру и заменяет «я» Корнетова личностью рассказчика. Портрет «себя-Корнетова», рисуемый Ремизовым в «Учителе музыки», – это лишь фрагмент более сложного и богатого автопортрета, созданного им в своем автобиографическом пространстве. Это трагический портрет писателя, осужденного на «свободу» изгнания.

Семантику звукописи Ремизова позволяет лучше понять толкование символики начальных букв, данное мастером русского авангарда, другом Ремизова Велимиром Хлебниковым. Оно привлекает внимание к букве К, с которой начинаются имена многих персонажей «Учителя музыки» и многие ключевые слова, такие, как «каторга», «казнь», «кошмар», «крыса», «крот». Хлебников отмечал: «К начинает слова около смерти: колоть, (по)койник, койка, конец, кукла (безжизненный как кукла), или слова лишения свободы: ковать, кузня, ключ, кол, кольца, корень, закон, князь, круг, или малоподвижных вещей: кость, кладь, колода, кол, камень, кот (привыкающий к месту)»[47].

Символическое истолкование Хлебникова помогает разглядеть в «Учителе музыки» не только повесть о парижских годах Ремизова, но и притчу о гибельной окостенелости человека, оторванного от своего языка и культуры, о горькой замкнутости человека в самом себе, в своем доме, в своей комнате-келье-каторге, притчу о человеке, приговоренном к не-зрению, к «крысиной доле», к утрате сказочной и игровой стороны существования. «Учитель музыки» перекликается со страдальческими переживаниями и жалобами «Жития протопопа Аввакума». Но Аввакум описал «путь к вольной смерти»[48], Ремизов же – «вольный» затвор изгнания.

Антонелла д’Амелия

Словарь русифицированных французских слов

ажан (от фр. agent) полицейский, городовой

аксидан (от фр. accident) несчастный случай

аларм (от фр. alarme) тревога

ами (от фр. ami) друг; любовник

арашид (от фр. arachide) земляной орех

арвуар (от фр. au revoir) до свидания

аривист (от фр. arriviste) карьерист

аршевек (от фр. archévêque) архиепископ

аррондисман (от фр. arrondissement) городской квартал

ассансер (от фр. ascenseur) лифт

бавардаж (от фр. bavardage) болтовня

банлье (от фр. banlieu) пригород

бато (от фр. bateau) лодка, судно

бет (от фр. bête) скотина, животное

бенедиксион (от фр. bénédiction) благословение

бляг (от фр. blague) ерунда, ложь, вранье

боном (от фр. bonhomme) простак

бонфам (от фр. bonne femme) простушка

буат-а-ордюр (от фр. boite a ordures) мусорное ведро

ваканс (от фр. vacances) каникулы, отпуск

вализ (от фр. valise) чемодан

вепр (от фр. vêpres) вечерня

винарна (от чешск. vinárna) винный погребок

витро (от фр. vitraux, pl.) витражи

гайар (от фр. gaillard) весельчак

гард-манжэ (от фр. garde-manger) кладовая

гарсоньерка (от фр. garçonnière) маленькая квартира

гиперсансибилите (от фр. hypersensibilité) повышенная чувствительность

гише (от фр. guichet) окошечко кассы

гласьер (от фр. glacière) ледник