Том 9. Рассказы. Капкан - [141]

— Не в этом дело.

— Разве я такая уж некрасивая? Такая несносная привередница? Разве со мной так уж нудно, когда я мурлычу свои песенки и болтаю смешные пустяки, чтобы мои мужчины не заскучали! Неужели я такое уж чудовище?

— К сожалению, нет.

— И я вам нисколечко не нравлюсь?

— Слишком. То-то и беда. Вы вот издеваетесь, когда я заговариваю о чести, а ведь это и есть главное. Именно честь. Ваша, Джо, моя.

— Ну да, — упавшим голосом. — Я знаю… Интересно, найдется ли хоть у одного мужчины столько чести, чтобы он мог поступиться ею ради женщины?.. Ну, маленький герой, пусть вам бог простит вашу честь. Всего хорошего, мой Ральф.

Она встала и поплелась прочь, не обращая внимания на его уговоры. Ее плечи — задорные плечики кокетки и баловницы — устало сгорбились под тяжестью ноши, точно плечи забитой скво.

Он кинулся вслед за нею. Он схватил ее за руку, повернул к себе. Ее пальцы лежали в его ладони, вялые, безжизненные.

— Зря стараетесь, — сказала она хрипло. — Я все равно пойду. Джо очень хороший, только он сделал одну ошибку. Не надо ему было меня сюда привозить. Либо я вырвусь на волю, либо сложу кости где — нибудь в болоте.

Эта угроза подействовала сильнее всех ее издевок. Да, она не шутит. Он представил себе, как через много лет эти хрупкие косточки будут найдены в зловонной трясине: легонький белый скелет и ощерившийся череп, некогда одетые теплой и розовой плотью.

— Но… — От мудрого старца, снисходительно-насмешливого и щедрого на благие советы, не осталось и следа. Был человек, очень молодой и изрядно перепуганный. — Допустим, я взял бы вас с собой. Ведь Джо догадается. Он пустится в погоню.

— Вы очень боитесь Джо?

— Да!

— А знаете, я тоже!

Она усмехнулась — первый раз. И тут же горячо заговорила, водя пальцем по ладошке, словно по карте:

— Вот слушайте. До Белопенного — до железной дороги — существуют два пути. Во-первых, тот, которым вы прибыли сюда и которым двинулись сейчас: Мэнтрап — Ривер, озеро Уоррик, пароход до Белопенного. Но есть и другой. Огибаешь Лосиную гору с той стороны, минуешь факторию Мэнтрап задами и выходишь к Реке Гуманной Скво. Идешь небольшой кусок вверх по течению, поворачиваешь на юг и — прямиком до Белопенного: река Потерянная, Гусиное озеро, река Плакучая, озеро Полуночное, озеро Бульдожье. По прямой так короче, но говорят, жутко много идти волоком, а по паршивым мелким речушкам — на шестах или бечевой. Тем путем почти никто не ходит, но пройти можно. Кудрявый раз ходил. Джо — никогда, и Лоренс тоже.

— Но как же Лоренс нас поведет, если он не знает…

— У меня есть карта. Свела с карты Джо.

— Когда? Когда вы надумали…

— А сегодня. Вы собрались удирать от меня или, может, от себя самого, а я решила, что мы удерем вдвоем. Джо ни в жизнь не догадается, что мы двинулись тем путем. Если он и соберется в погоню… только едва ли; он вообще-то мировой парень: если видит, что крепко стоишь на своем, неволить никогда не станет. Но если бы он и вздумал нас догонять, то наверняка другим путем — через озеро Уоррик.

— Ох…

— Ральф! Ральф, миленький! Неужели вы хоть ненадолго не можете забыть безупречного мистера Прескотта? Неужели так всю жизнь и будете любоваться на свою порядочность? Вынь да положь ему мчаться спасать этого осла Вудбери! Это надо же придумать! Тьфу!.. А Джо мы зла не причиним, ни вот столечко. Я буду тише воды… вероятно! И потом, Ральф, я буду так стараться! Даже лодку с вами буду перетаскивать волоком. Честное слово, родненький, я ужасно сильная. Слушайте! Кончаем разговоры! Вы же сами знаете, что берете меня с собой. Ральф! Может, и не так уж скверно, если Элверна будет под боком, а гнусные людишки, которые всегда все портят, — очень далеко?

Он пытался ответить ей рассудительно…

Глава XIX

Им понадобился целый день, чтобы пройти волоком три мили до Реки Гуманной Скво — в обход Лосиной горы, в обход фактории Мэнтрап.

Лоренс Джекфиш сперва отказался их сопровождать, но не устоял: ему посулили два доллара в сутки сверх обычного, а за два доллара в сутки — иными словами, за целые горы красных рубах, красных шелковых носовых платков, сигарет и губных гармошек — Лоренс был готов совершить убийство, и не одно.

Но, оставаясь проводником, слугой он им больше не был. Он буравил их своими тараканьими глазками, цинично скалил кривые зубы, и вскоре Ральф уже кровожадно подумывал, не пустить ли в ход топор, когда Лоренс отвернется.

До самого вечера они, пыхтя, пробирались сквозь душную сосновую чащобу по глухой тропке в фут шириною. Воздух был тяжел и недвижен, словно в пустом заколоченном доме жарким августовским днем.

Вслед за Лоренсом, тащившим на спине перевернутую байдарку, брел Ральф, навьючив на себя такой груз мешки с мукой, одеяла, окорока, — какой он прежде не взялся бы даже сдвинуть с места. Он не шел. Он только ставил вперед то одну, то другую ногу — одну — другую, одну — другую, и так без конца, и каждый шаг стоил нового усилия воли. Он выключился из жизни. Его больше не было. Оставались только сведенные болью плечи, ноющая поясница, ватные ноги. Он смутно сознавал, что за его спиною, с ношей, немногим легче его собственной, тяжело дыша, бредет Элверна. Прошло минут десять, прежде чем эта мысль настолько оформилась в его затуманенном мозгу, что он стряхнул с себя оцепенение и выговорил: