Том 9. Пьесы 1882-1885 - [102]

Ни мужа нет, ни милого дружка.

Резвый

Ну, мужа-то, известно, без достатков

Найдешь не скоро; милого дружка

Скорее не в пример.

Ульяна

С оглядкой надо.

Найти найдешь, да как бы не заплакать:

Другой такой навяжется, что жизни

Не рада будешь.

Резвый

Как не пожалеешь,

Сердечную, тебя? Ты выходи-ка

Попозже в сад; усядемся рядком,

Поговорим с тобой сиротским делом.

Выходит из терема Олена.

Ульяна

И то придем.

Явление третье

Резвый, Ульяна и Олена.

Олена

Ульяна Пантелевна,

Боярышня тебя зовет.

Ульяна

Иду.

(Уходит в терем.)

Олена остается на крыльце. Резвый идет к забору и отмыкает калитку.

Резвый

Ты здесь, Кубас?

Кубас входит в калитку.

Явление четвертое

Резвый, Олена, Кубас, потом Дубровин.

Кубас

Мы тут с Шишигой бродим;

У лошадей Зоря.

Резвый

А где боярин?

Кубас

Недалеко гуляет; я с Романом.

Входит Дубровин.

Резвый

(Дубровину)

А ты зачем?

Дубровин

Да за женой пришел.

Пора домой; довольно погостила

В чужих людях.

Резвый

(Кубасу)

Коней держите ближе

Да бережней; не полошить соседей!

Кубас

Да тут всё глушь, всё задворки выходят,

Собаки нет живой; с лица так людно.

Резвый

Пойти взглянуть на вас.

(Уходит в калитку с Кубасом.)

Заныло сердце.

Олёнушка! два года не видались,

Вот Бог привел. Я чай, совсем забыла

И бросила Романа своего.

А как мы с ней любовно поживали,

Весь день с утра и до ночи всё смехи

Да радости у нас, налюбоваться

Не можем друг на друга. Люди

Дивуются и говорят, бывало:

«Такой-то смех веселый у Олены,

Что слушаешь и сам смеешься с ней».

Уйдешь с двора поутру, в лавку сядешь,

А все с ума нейдет Оленин голос,

А все в ушах веселый смех звенит.

А тут сама бежит ко мне, подсядет,

Прижмется вся, полой ее закрою

По самую по шею, только щеки

Алеются, да черные сокольи

Глаза глядят из-под бровей собольих,

Огнем горят, как звезды, искры сыплют.

Идут купцы, идут бояре, смотрят,

Дивуются на нас, глядеть им любо,

Как ладно с ней сидим мы и торгуем.

В сад входит шут и прячется в кустах.

Явление пятое

Дубровин, Олена, шут в кустах, Резвый у калитки.

Олена

(Бежит к Дубровину.)

Роман, Роман!

(Отвернувшись, плачет.)

Дубровин

С чего же ты, Олена,

Заплакала? От радости иль с горя?

Олена

Да Господи! Да как же! Не во сне ли?

Взгляни сюда! Роман и есть! Голубчик!

(Припадает к нему на грудь.)

Ну где ж ты был?

Дубровин

В лесах бродил.

Олена

Да как же

Без крова-то? Весна да осень — дождь,

Зима-то — снег; в лесу-то зверь рыскучий.

На чем прилечь в ночи, а в непогоду

Обсохнуть где?

Дубровин

Да видишь, цел вернулся,

Так что ж тебе? Что было, то прошло.

Олена

Забыл меня, забыл. Да ты бы кликнул

Иль весть прислал: мол, приходи, Олена,

Так разве б я к тебе не убежала,

Не бросилась, стрелой б не полетела?

Дубровин

Куда ж тебя? В лесу бродить по-волчьи?

Не приведи Господь! Да я б тебя

Из рук своих зарезал, чтоб не знала,

Не ведала ты нашей вольной воли,

Ни нашей злой и неминучей доли.

Да как же мне тебя, мою голубку,

К нечистым псам вести? За что же, веку

Не доживя, тебе в аду кромешном

С злодеями кипеть и видеть, слышать,

Грабеж, дележ, питье-литье хмельное,

Да хриплый крик, да пьяный вопль, да драку,

Зуб за зуб брань, ножовые тычки,

Божбу, клятье, святыни обруганье, —

С чего у нас-то, окаянных, волос

Вздымает дыбом, леденеет кровь, —

Гульба гульбой, а впереди-то пытка.

Обрушит черт, наткнешься на разъезды:

Убьют тебя, так счастье, а как свяжут,

Перекуют попарно да к расспросу

Потянут всех, и ты пойдешь с ворами

Терпеть безвинно воровскую кару…

Олена

Кто ж мыл, кто шил тебе? Чужие руки

Такие ли, как женины? Кажи-ка

Сорочку-то!

(Плачет.)

Суровая какая.

Такие ли я шила! Ишь ты, ворот

Не вышитый. А я, бывало, шелком

И рукава и ворот изошью.

Какой кафтан-то смурый! На бурлаках

Такие-то.

(Плачет.)

Дубровин

А ты молись-ка Богу,

Что сам-то цел!

Олена

Романушка, по-Божьи,

Скажи ты мне всю правду. Не видались

Два года мы. Ужли ты женской ласки

Не видывал, так сиротой и жил?

Ни девушки, ни бабы не любили

Молодчика тебя? Скажи, мой милый,

Не осержусь.

Дубровин

Всю правду говорить?

Олена

Ну, говори!

Дубровин

В сиротской нашей доле

До ласки ли, Олена? А взгрустнется,

Бывало, мне, — присядешь, горько всплакнешь,

Придет ко мне, бывало, пожалеет,

Приластится, лицо и руки лижет

Мой верный пес, лохматая собака,

Кобель борзой. В глаза ко мне глядит

И плачет сам со мной.

Олена

(бросается к нему на шею)

Роман, сердечный!

(Плачет.)

Так прогони ж свою собаку, злую

Разлучницу. Возьми меня. Собакой

Служить тебе я буду, злое горе

С тобой делить; в глаза глядеть, и плакать,

И ластиться.

Дубровин

(утирая слезу)

Уж без тебя не выйду

Отсюда я. Не для того нас доля

Свела опять, чтоб снова расставаться.

Олена

(оглядываясь)

Увидят нас с тобой…

Дубровин

А пусть увидят;

Мне велено прийти и взять тебя.

Олена

А кто ж велел?

Дубровин

Отец.

Олена

Его ты видел?

Дубровин

Привел Господь. И ты его увидишь.

Олена

Возьми меня скорей, Роман, возьми.

Не надоем тебе, не надокучу.

Прикажешь мне — я подойду, погонишь —

Я прочь пойду, и слова не услышишь.

Дубровин

А у тебя и не спрошу, Олена,

Как ты жила, чтоб сердца ретивого

Не натрудить. И так уж все изныло.

Я знаю, ты меня не променяешь

Ни на кого охотой, про насильство

Не сказывай! Себя не пожалею,

Да и тебя. Таков уж мой обычай;

Как словно что внутри-то захохочет,

В глазах туман кровавый да ножи

Мерещатся. Молчи, Олена, лучше!

Олена

Романушка, не думай! Воевода