Том 9. Наброски, конспекты, планы - [139]

В одной пещере известной горы большими комьями были прекрасные лучистые, цветом желтые, кристалловидные накипи, коих лучи с поверхности все в один центр стекаются. Дорога Сагайскою степью через реку Уйбат, по которой множество обыкновенной в Даурии клейкой травы, Stellaria dichotoma. Она уже засохла и, свившись в клубы, подобно другим степным травам, каталась носимая ветром, рассеивателем семян.

По утесам рек Сыра и Абакана росли во множестве:

Ballota lanata.

Robinia pygmea, имевшая по расселинам стебли толщиной в руку, а вышиной выше человека, ибо там ей не вредят степные пожары.

Nepeta multifidia, производившая отродья с листами, походившими на листы Veronica austriaca и Verbena.

Phaca nutricata, на песчаных скатах гор, выходящая обыкновенно полосами.

Высочайшие холмистые горы были одеты лиственничным и березовым лесом, где была в изобилии Phaca alpina, а из-за леса видны были восстающие верхушки гор, изукрашенные по многим местам Dryas pentapetala и прочими красивыми горными травами. От сей горы надо спускаться узким проездом или буераком к реке Базе. Следы оставленных рудников, по причине того, что толстая богатая, проседавшая от востока до запада медная жила вся уже ныне выработана. Медную зелень выламывали всегда из серого камня, хотя около лежащие горы состояли из каменья песчаного плитняку, слои коего склонялись в глубь в восточную сторону. Бесснежные вниз по Абакану, прекрасные степи служат зимним кочевьем для сагайцев.

Сагайцы лицом и житьем отличны от кашинцев и схожи более с белтирцами, в Кузнецком уезде живущими. Лицо татарское, калмыцкого в них мало. Волосаты, телисты, членами крепче кашинцев. Богатые имеют до 100 лошадей, столько же рогатого и по нескольку сот баранов. Бедные — десять, двадцать штук крупного скота. Число в степном народе достаточное, чтобы поддержать семью. В северо-восточной Азии нет черкасских долгохвостых овец, но все с курдюками. Немногие занимаются хлебопашеством, сколько нужно для собствен<ного> обихода. Запасаются на зиму кореньями, которых иногда отнимают у мышей, как тунгусы. Называют их кылымом.

Коренья, вообще употребляемые в еду скудными здеш<ними> народами:

Собачий зуб, Erythronium, по-татарски кандык, его копают особым инструментом осук, похожим на те, которые употреб<ляют> ботаники для копания кореньев. Вырытое коренье кандыка чистят, моют, потом щеплют дольками и сушат к запасу. Перед едой обваривают его в воде, пока отмякнет, едят с молоком и сметаной. Вкусом как сырые клецки, трудноварим желудком.

Чегна. Сушат для зимы на вольном воздухе, едят толченую, по большей части в мясной, с крупою, похлебке, называемой уре.

Коренья обыкновенных красных саран, из коих собирают две: растущую по лесам Lilium martagon, называемую от татар желтою, и Lilium pomponium, растущую по чистым горам, которую татары называют белый акшеп, и так как ее наибольше собирается в июне, то и месяц сей они прозвали Акчеп-Ай. Их едят сырые или печеные в золе, как каштаны, или вареные в воде с молоком и маслом.

Коренье травы чейны или, по-русски, хлебенки, копается также для употреб<ления> в пищу.

Коренья земляного духа белых больших колокольчиков, Campanula lilifolia (зонд елас).

Carduus serratuloides (епшек), его коренье.

Poligonum viviparum (мукезен), его коренье.

Коренье водяной травы (сосах).

Кырлык, сибирская крупа, добровольно растущая на полях по правую сторону Енисея. Кашинцы пожинают ее на пашнях у своих знакомых русских, потому что, где он заведется, пашня от него заглыхает. Крупа, столоченная ими и обделанная, прозрачна, желтовата, приятна на вкус. На ней заваренная молошная каша называется ботхой.

Ягоды употребля<ются> в кушанье следующие: дикая вишня, чумурт, ее истолокши, с косточками вместе, едят после стола, вместо закусок, смешав с молоком. Кроме того, едят шиповник, а новые отрасли его изрубают и варят вместо питья и чаю. Едят красную и черную смородину, барбарис, Cotoneaster (кизил) и Opulus, шангеш.

Lychnis chalcedonica, девичья красота или боярская спесь, растущая по удолам, употребляется ими вместо мыла. Оттого и прозвали его русские татарским мылом.

Onosma echioides, родящаяся во множестве по степям близ Абаканска. Ее корнем татарские красавицы румянятся.

Sabina и Rhododendron chrysantum. Оба сии деревца употребляют как лекарства енисейские татары и русские.

Бадан, Saxifraga crassifolia; трава идет на чай, а корень в лекарство — как в поносах и лихорадочных немочах.

Рапонтик копают татары для внутренних припадков. Белтиры называют сене, каибалы сарапсан.

Дикий лен и большая крапива, похожая на конопли; идут оба на выделку толстого холста, суровых ниток, витей или веревок, на самострелах состоят большею частью из сего сорту поскони, потому что они не так, как ременные, от мокроты не дрябнут и не слабеют.

Малый бобовник, Robinia pygmea, по-сагайски тегенек, служит своими вязкими прутьями вместо бересты на связи.

Имерокалловы листья собираются осенью, из них весьма искусно плетут под седла полсти и на пол подстилки.

Белтирцы мало чем отличаются от сагайцев, также имеют стада, также пашут, засевая только ячмень и яровое, и то для своего обихода, также говорят испорченным татарским языком. Множество могил испещряют зимовья паствы, особливо по левую сторону Абакана.