Том 8. Повести и рассказы 1868-1872 - [6]
Темное личико начало понемногу улыбаться, белые зубки сверкнули вдруг, головка приподнялась и, чуть-чуть встряхнув кудрями, показалась во всей своей резкой и тонкой красоте. «Это что за бесенок?» — подумал Кузьма Васильевич и, нагнувшись еще поближе, промолвил вполголоса:
— Фигурка! Эй, фигурка! Кто вы такая?
— Сюда, сюда, — промолвила немного сиплым голоском, нерусским, медлительным говором и с неверными ударениями «фигурка» и подалась назад шага на два.
Кузьма Васильевич вслед за ней переступил порог и очутился в крохотной комнатке без окон, обитой по стенам и по полу толстыми коврами из верблюжьей шерсти. Сильный запах мускуса так и обдал его. Две желтые восковые свечи горели на круглом столике перед низким турецким диванчиком. В углу стояла кроватка под кисейным пологом с шелковыми полосками, и длинные янтарные четки, с красною кистью на конце, висели близ изголовья.
— Да позвольте наконец, кто вы такая? — повторил Кузьма Васильевич.
— Се́стра… се́стра Эмилии.
— Вы ее сестра? И здесь живете?
— Да… да…
Кузьма Васильевич захотел прикоснуться к «фигурке». Она отшатнулась.
— Как же это она никогда мне о вас не говорила?
— А не́льзя… не́льзя…
— Вы, стало быть, скрываетесь… прячетесь?
— Да…
— Есть такая причина?
— Есте… есте.
— Гм! — Кузьма Васильевич опять захотел прикоснуться к «фигурке», она опять отшатнулась. — То-то я вас никогда не заметил. Я, признаюсь, и существования вашего не подозревал. И мадам Фритче, старуха эта, вам тоже доводится теткой?
— Да… то́тка.
— Гм! Вы как будто по-русски плохо понимаете. Как вас зовут, позвольте узнать?
— Ко́либри.
— Как?
— Ко́либри.
— Ко́либри? Вот необыкновенное имя! Это, помнится, в Африке бывают такие насекомые?
Колибри засмеялась коротким странным смехом… точно у ней в горле стеклышки столкнулись. Она покачала головой, повела кругом глазами, положила гитару на стол и, проворно подойдя к двери, разом ее притворила. Она двигалась живо и ловко, с едва слышным быстрым шумом, как ящерица; сзади ее волосы спускались ниже колен.
— А зачем вы дверь-то заперли? — спросил Кузьма Васильевич. Колибри приложила палец к губам:
— Эмилия… Не надо… ее не надо.
Кузьма Васильевич ухмыльнулся.
— Уж не ревнуете ли вы?
Колибри приподняла брови.
— Цо?
— Ревнуете… сердитесь, — объяснил Кузьма Васильевич.
— О да!
— Вот как! Много чести!.. Послушайте, сколько вам лет?
— Семинадцать.
— Семнадцать, вы хотите сказать?
— Да.
Кузьма Васильевич окинул внимательным взором свою фантастическую собеседницу.
— Какая же вы красоточка, — проговорил он внушительно. — Чудо, просто чудо! Что за волосы! Глаза! А брови-то, брови!.. У!
Колибри опять засмеялась и опять повела своими великолепными глазами.
— Да, я красавица! Садитесь, и я сяду… подле.
— Извольте, извольте… Но, воля ваша, какая же вы сестра Эмилии? Вы на нее нисколько не похожи.
— Нет… я се́стра… куджи́на. Вот… возьмите… свето́к. Хороший свето́к. Пахнет. — Она вынула из-за пояса ветку белой сирени, понюхала, откусила лепесток и подала ему всю ветку. — Хотите варенья? Хорошее… из Константинополи́… шербет. — Колибри достала из небольшого комода обернутую в кусок алой шелковой материи, со стальными блестками, раззолоченную баночку, серебряную ложечку, хрустальный граненый графинчик с водой и такой же стаканчик. — Кушайте шербет, господин; он очень прекрасный. Я вам буду петь… Хотите? — Она схватила гитару.
— А вы поете? — спросил Кузьма Васильевич, кладя себе в рот ложку действительно превосходного шербету.
— О да! — Она откинула назад свою косу, наклонила голову набок и взяла несколько аккордов, старательно глядя на концы своих пальцев и на ручку гитары… потом вдруг запела не по росту сильным и приятным, но гортанным и для уха Кузьмы Васильевича несколько диким голосом. «Ах ты, моя кошечка!» — подумал он. Пела она песню заунывную, нисколько не русскую и на языке, совершенно Кузьме Васильевичу не знакомом. По его уверению, звуки: «кха, гха» — то и дело слышались в пении, а под конец она протяжно повторила: «синтамар» или «синцимар», что-то в этом вкусе, подперлась рукой, вздохнула и опустила гитару на колени. — Хорошо? — спросила она. — Еще хотите?
— С моим удовольствием, — отвечал Кузьма Васильевич. — Только зачем это у вас такое лицо, словно всё печальное? Вы бы шербету откушали.
— Нет… вы сами. А я еще… Эта будет веселей. — Она спела другую песенку, вроде плясовой, на том же непонятном языке. Опять послышались Кузьме Васильевичу прежние гортанные звуки. Ее смуглые пальчики так и бегали по струнам, «как паучки». И кончила она этот раз тем, что бойко крикнула: «Ганда!» или «Гасса!» — и застучала кулачком по столу, сверкая глазами…
Кузьма Васильевич сидел как отуманенный. Голова у него кружилась. Так это всё было неожиданно… Да и запах этот, пение… свечи днем… шербет с ванилью… А тут Колибри всё ближе к нему подвигается, волосы ее блестят и шуршат, и пышет от нее жаром, и это печальное лицо… «Русалка!» — подумал Кузьма Васильевич. Неловко ему что-то становилось.
— Душечка моя, — промолвил он, — признайтесь, что́ вам вздумалось меня сегодня к себе позвать?
— Вы моло́дой, хорошенький… Я та́ких люблю.
Впервые повесть опубликована в журнале «Современник» за 1854 год, № 3.Полное собрание сочинений и писем в тридцати томах. Сочинения в двенадцати томах. Издательство «Наука». Москва. 1980. Издание второе, исправленное и дополненное.
И.С.Тургенев – имя уникальное даже в золотой плеяде классиков русской прозы XIX века. Это писатель, чье безупречное литературное мастерство соотносится со столь же безупречным знанием человеческой души. Тургенев обогатил русскую литературу самыми пленительными женскими образами и восхитительными, поэтичными картинами природы. Произведения Тургенева, облекающие высокую суть в изящно-простую сюжетную форму, по-прежнему не подвластны законам времени – и по-прежнему читаются так, словно написаны вчера…В романе «Отцы и дети» отразилась идеологическая борьба двух поколений, являвшаяся одной из главных особенностей общественной жизни 60-х годов XIX века.
«Стихотворения в прозе» – это философские раздумья над основными вопросами бытия: жизнью и смертью, дружбой и любовью, правдой и ложью.Для старшего школьного возраста.
И.С.Тургенев – имя уникальное даже в золотой плеяде классиков русской прозы XIX века. Это писатель, чье безупречное литературное мастерство соотносится со столь же безупречным знанием человеческой души. Тургенев обогатил русскую литературу самыми пленительными женскими образами и восхитительными, поэтичными картинами природы. Произведения Тургенева; облекающие высокую суть в изящно-простую сюжетную форму, по-прежнему не подвластны законам времени – и по-прежнему читаются так, словно написаны вчера…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Редко соединялись в такой степени, в таком полном равновесии два трудно сочетаемых элемента: сочувствие к человечеству и артистическое чувство», — восхищался «Записками охотника» Ф.И. Тютчев. Цикл очерков «Записки охотника» в основном сложился за пять лет (1847—1852), но Тургенев продолжал работать над книгой. К двадцати двум ранним очеркам Тургенев в начале 1870-х годов добавил еще три. Еще около двух десятков сюжетов осталось в набросках, планах и свидетельствах современников.Натуралистические описания жизни дореформенной России в «Записках охотника» перерастают в размышления о загадках русской души.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Я объездил Швецию, Норвегию, исколесил Германию, забрел в Англию, долгое время шатался по грязным римским улицам и, наконец, после двухлетних скитаний, попал опять в Россию. Был я тогда волен, как дикарь, ни с кем не связан, частенько голоден, и слонялся по улицам большого южного города, дыша полной грудью и приветливо улыбаясь небу и солнцу…».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В шестой том сочинений А Аверченко вошли два его знаменитых сборника рассказов о детях: «О маленьких — для больших», «Шалуны и ротозеи», а также несколько других, известных сборников. Впервые спустя столетие публикуются «Свинцовые сухари» и еще три выпуска «Дешёвой юмористической библиотеки “Нового Сатирикона”.
«Записки охотника», появлявшиеся в печати отдельными рассказами и очерками на рубеже сороковых и пятидесятых годов и объединенные затем в книгу, составили первое по времени большое произведение Тургенева.Настоящее издание «Записок охотника» подготовлено на основе изучения всех рукописных и печатных источников текста произведения, в том числе и черновых автографов.
Настоящий том объединяет произведения, написанные в 1860–1867 годах: роман «Отцы и дети» (1860–1862), рассказы «Призраки» (1863–1864), «Довольно» (1862–1865), «Собака» (1864–1866), роман «Дым» (1865–1867).
В первый том вошли стихотворения, поэмы, статьи и рецензии, прозаические наброски написанные И.С. Тургеневым в 1834–1849 гг.
Во второй том вошли сцены и комедии И.С. Тургенева: «Неосторожность», «Безденежье», «Где тонко, там и рвется», «Нахлебник», «Холостяк», «Завтрак у предводителя», «Месяц в деревне», «Провинциалка», «Разговор на большой дороге», «Вечер в Сорренте» созданные писателем в 1843–1852 гг, а также неоконченные произведения, планы, наброски.