Том 7. Эстетика, литературная критика - [302]

(В. И. Ленин, Полное собрание сочинений, т. 45, стр. 363–364).

Об отношении Ленина к статье Луначарского, в некоторых пунктах полемизирующего с Яковлевым, прямых данных не имеется. Приводим следующее косвенное свидетельство (подтверждений его в опубликованных статьях и речах самого Луначарского не содержится):

«А. В. Луначарский рассказал на многолюдном диспуте в Свердловском университете, в присутствии тт. Варейкиса, Воронского, Полонского и др., что на другой день после появления его… статьи Владимир Ильич специально позвонил ему и сказал, что он одобрил появление статей Яковлева для того, чтобы подчеркнуть важность элементарного просвещения, но что он, в то же время, вполне согласен с поправками, имеющимися в статье Луначарского»

(«Большевик», 1925, № 15, стр. 75).

Статья «Еще к вопросу о культуре» печатается по тексту второго издания сборника «Идеализм и материализм…».

(1) Речь идет об одной из основных работ А. А. Богданова: «Всеобщая организационная наука (тектология)», 1913–1917; 2 изд. — Берлин, 1922. Согласно философии эмпириомонизма, где внешний мир представляет собою не независимо от человека существующую реальность, а лишь социально-организованный опыт человечества, Богданов пытался создать всеобщую организационную «строительную» (слово «тектология» происходит от греч. «строю») науку, которая бы объединяла все науки и излагала методы научного построения общества, превращения мира в организованное целое.

(2) «Взбаламученное море» (1863) — антинигилистический роман А. Писемского, в котором карикатурно представлены революционеры.

(3) Автором басни «Муха» (1805), о которой говорит Луначарский, является поэт И. И. Дмитриев.

(4) В статье «Опять об условиях успешной борьбы за культуру», напечатанной в «Правде», 1922, № 231, 13 октября.

(5) Цитируя фразу Плетнева о том, что Россия — страна «дикая, некультурная, полубезграмотная, нищая», Я. Яковлев в своей статье пишет:

«В нашей подлинно „отсталой“ стране должны ли мы бороться за „буржуазную культуру“, — за то, чтобы исполнять аккуратно свои служебные обязанности, выходить вовремя на службу… не отписываться бюрократическими отговорками в ответ на казенную бумагу… Бюрократия, проедающая насквозь тело нашего государственного механизма, делает нашей задачей еще на много лет добиться хотя бы той буржуазной культуры, пример которой дает работа треста американского, немецкой уголовной полиции, среднего европейского министерства.

…В нашей подлинно „дикой“ стране должны ли мы добиваться распространения „буржуазной культуры“ — уберегать голову от вшей, а постель от клопов, мыть руки перед обедом и после работы, не щеголять грязным платьем или рваным платьем, а по мере возможности его вычистить и починить?.. И совершенно несомненно, что… грязь в казарме, блохи и клопы в наших советских домах есть отражение того же общественного отношения, которое проявляется в сверхбюрократизме нашего аппарата — в некультурности.

…В нашей подлинно „безграмотной“ стране входит или нет в задачи борьбы за буржуазную культуру — уменьшить безграмотность, добиться распространения „Правды“ и „Известий“ хотя бы в двух миллионах экземпляров, вместо 250 000, распространяющихся теперь, научить крестьянина элементарным приемам культурного хозяйничания, добиться уничтожения трехполья, распространения раннего пара, введения засухоустойчивых культур, замены последними молебнов о дожде? …С десятины земли, по причине нашей некультурности, мы собираем в несколько раз меньше хлеба, чем датчане, немцы, американцы.

Мы просим сопоставить эти огромные культурные наши задачи с плетневским волхвованием, изготовляющим таинственную красавицу „пролетарской культуры“ в недрах Пролеткульта. Вспомните плетневское чванное: „Творчество новой пролетарской классовой культуры — основная цель Пролеткульта“. Одного сопоставления этого достаточно, чтобы вскрыть всю внутреннюю никчемность и бессодержательность пролеткультовских формул».

(6) В статье Я. Яковлева говорится:

«Тов. Плетнев высказывает… несколько несомненно бесспорных истин по вопросу о красоте. Он описывает красоту аэроплана, которая „родилась не из желания сделать его красивым, а из его облегчающей полет конструкции, а его красота и на земле и на высотах бесспорна…“ Во всем этом много верного. Но об этом, только гораздо лучше и ярче, написал в книге „А все-таки она вертится“ Илья Эренбург…»

Поддержав критику эклектики и украшательства в архитектуре, содержащуюся в книге Эренбурга, Я. Яковлев далее резко выступает против высказанных писателем ошибочных положений. Это место статьи Яковлева соответствует следующей пометке В. И. Ленина, сделанной им на полях статьи В. Плетнева около цитируемых Яковлевым рассуждений: «Верно, но конкретно (Эренбург)» (см. «В. И. Ленин о литературе и искусстве», Гослитиздатом. 1960, стр. 577).

Очевидно, Ленин имел в виду, что конкретные примеры, приводимые Плетневым, верны, — но неверны общие выводы о грядущем господстве «производственного искусства» и красоты «технической целесообразности», которые еще до Плетнева развивались и отстаивались Эренбургом в книге «А все-таки она вертится». Книга эта, изданная в начале 1922 года в Берлине, была своеобразным манифестом формалистического искусства. В ней подверглись осмеянию реалистические принципы и традиции в искусстве. В мемуарах И. Эренбург пишет, что он