Том 6. Зарубежная литература и театр - [232]

(16) «La mort de Valmiki» — «Смерть Валмики» («Античные стихотворения»). Валмики — древнеиндийский поэт, легендарный автор «Рамаяны».

(17) В буддийской философии — освобождение от земных желаний, блаженное забвение, самосозерцание. В контексте — небытие.

(18) «La Мауа» — «Майя» (из книги «Трагические стихотворения»). Майя в хиндуизме — учение об иллюзорности, обманчивости мира.

(19) «Midi» — «Полдень» («Античные стихотворения»).

(20) «Bhagavat» — «Бхагават» («Античные стихотворения»). Бхагават или Бхагаван — синоним понятия «господь», обращение к божеству в хиндуизме.

(21) «Cunacepa» — «Сунасепа» («Античные стихотворения»). В стихотворении — прекрасный юноша, которого аскет-отшельник пытается склонить к добровольной смерти.

(22) «La Vision de Brahma» — «Видение Брамы» («Античные стихотворения»). Брама — одно из основных божеств хиндуистского пантеона, бог-творец.

(23) «Neferou-Ra» — «Неферу-Ра» («Варварские стихотворения»), В Древнем Египте — понятие, означавшее: «Красота Солнца».

(24) «Nurmahal» — «Нурмахаль» («Варварские стихотворения»). Нурмахаль — согласно легенде, красавица персиянка, убившая мужа, чтобы стать супругой монгольского хана.

(25) «L'apotheose de Mouga al Kebyr» — «Апофеоз Мусы-аль-Кебира» («Трагические стихотворения»). Муса-аль-Кебир — легендарный арабский завоеватель.

(26) «Le massacre de Mona» — «Резня на острове Мона» («Варварские стихотворения»). Стихотворение написано по материалам кельтской истории.

(27) «Le coeur de Hialmar» — «Сердце Хиалмара» («Варварские стихотворения»). Хиалмар — военачальник, герой скандинавских преданий.

(28) «La mort de Sigurd» — «Смерть Сигурда» («Варварские стихотворения»). Сигурд — герой древнескандинавских сказаний.

Разговор с Гербертом Уэллсом^*

Впервые напечатано в журнале «Прожектор», 1931, № 13–14, 25 мая.

Печатается по тексту первой публикации.

(1) Имеется в виду первый приезд в Советскую Россию осенью 1920 года, описанный в книге «Россия во мгле» (1921).

(2) Мысль о том, что отход от передовых идей эпохи ведет к снижению художественности произведений, выражалась Чернышевским неоднократно (см. Н. Г. Чернышевский, Полн. собр. соч. в пятнадцати томах, т. III, Гослитиздат, М. 1947, стр. 349–350; т. IV, М. 1948, стр. 519).

(3) «Сцены будущей жизни» Жоржа Дюамеля (Georges Duhamel, Scenes de la Vie future. Paris, Mercure de France, 1930).

(4) Джулиан Гексли (род. 1887), соавтор Уэллса по книге «Наука о жизни» (1931), внук известного биолога Т. Г. Гексли и старший брат современного английского писателя Олдоса Хаксли (Гексли).

(5) Роман Уэллса «Самодержавие мистера Паргэма» (1930), о котором идет речь, был издан в русском переводе С. Г. Займовского в 1931 году. См. Г. Дж. Уэллс, Полное собрание фантастических романов [в пятнадцати томах] под ред. М. Зенкевича, т. XV, Гослитиздат, М.-Л. 1931.

Бернард Шоу — наш гость^*

Впервые напечатано в газете «Известия ЦИК СССР и ВЦИК», 1931, № 199, 21 июля.

Печатается по тексту первой публикации.

(1) См. статью В. И. Ленина «Партийная организация и партийная литература» (1905) (Полное собрание сочинений, т. 12, стр. 99-105).

(2) Начальная строка стихотворения А. К. Толстого того же названия (1858).

(3) А. В. Луначарский перефразирует строки из «Рыцаря на час» Н. А. Некрасова.

(4) В статье А. В. Луначарского «Попутчики в Европе (по поводу письма Бернарда Шоу)» (1925) дается следующая характеристика позиции Шоу в 20-е годы:

«Бернард Шоу идеальный выразитель этого англо-кельтского направления ума и чувства. Он любит искриться, он любит играть, он кокетничает своим легкомыслием, но от времени до времени старается изумить своей глубиной. Он писатель шустрый, чуткий, гибкий, и заслуги его велики. Он свободен от всех истин, — от истин, являющихся идеалом буржуазии, так же точно, как от всякой революционной теории. Стать марксистом для него равносильно оковам. Для него почти безразлично, какие это были бы оковы, церковщины английского Кента или научного социализма. Ему бы только порхать во всем своем арлекински ярком оперении и насвистывать самые смешные в мире песни.

Буржуазию он терпеть не может. Он любит высмеять его степенство английский капитал во всех его разновидностях, ему доставляет огромное удовольствие ткнуть пером в брюхо осанистого джентльмена и внезапным жестом поднять юбку величественной леди или сорвать парик с ученой плеши какого-нибудь самовосхищающегося божка. И мы аплодируем ему во всех его проказах. А Шоу похлопывает нас по плечу. Он с таким же азартом доказывает, что суд инквизиции, казнивший Жанну д'Арк, выше современного английского суда или что нравы полудиких племен нисколько не уступают, в смысле стиля, нравам лучших салонов Лондона, как доказывает и то, что, в сущности говоря, „московские разбойники“ — хорошие ребята, с одной стороны, устроившие неожиданный и пресмешной парадокс мировой величины, а с другой стороны, во многом правые. Ведь Шоу хлебом не корми, но только дай ему возможность перед изумленным и слегка разгневанным взором своей публики неожиданно доказать правоту заведомо, казалось бы, неправых варваров.

Если в блестящем шутовстве Шоу есть какая-нибудь система, то это, конечно, система фабианского социализма, то есть медленного, сопровождающегося боями остроумия, продвижения к социализму, как к порядку, лучше выдерживающему критику насмешливого ума, чем буржуазная достройка.