Том 6. Литература первой половины XIX в. - [7]

Вместе с тем разнообразие траекторий литературного движения не нужно искусственно преувеличивать или абсолютизировать, не замечая явственной тенденции к синхронизации литературного процесса. Наглядное свидетельство тому — распространение мировых идейно — художественных феноменов. Для данной эпохи характерны Просвещение (как чрезвычайно широкое идеологическое движение), романтизм и реализм (как художественные методы). Общим для нескольких регионов было становление революционно — демократической литературы, сопровождавшее национально— и социально — освободительные движения той эпохи. Революционно — демократическая литература была представлена писателями, занимавшими радикальные общественные позиции и зачастую испытавшими влияние социалистических идей. Единого художественного метода в ту эпоху революционно — демократическая литература не имела, ее объединял общий антифеодальный пафос, а у писателей из буржуазно развитых стран — готовность отстаивать справедливые требования рабочего класса.

Просвещение в странах Западной Еропы, Америки и в России сформировалось еще в XVIII в. и было охарактеризовано в предыдущем томе «Истории всемирной литературы». Но в странах Центральной и Юго — Восточной Европы оно отнюдь еще не потеряло своей актуальности, а в ряде азиатских стран только сейчас дает себя знать. Требования экономических, социальных и культурных реформ, просвещения народа, выхода из изоляции, раздававшиеся в некоторых странах Востока, не могли еще сложиться в такую целостную идеологическую систему, покоившуюся на прочном философском основании, какой было европейское Просвещение. Это были требования просветительского порядка, и они способствовали сближению народов Запада и Востока. Но если в европейских литературах просветительская идеология нередко рождала принципиально новые художественные явления (например, просветительский реализм), то в литературах восточных просветительские мотивы обычно проникали в традиционные формы, внедрялись в старую каноническую художественную структуру.

Романтизм в эту эпоху широко распространился как в старых, так и относительно молодых литературах Европы, Северной и Южной Америки, Закавказья.

Типология романтизма основывается на сопоставлении уровня развития буржуазных отношений в стране и исторической ситуации национальной культуры. Один тип романтизма характерен для стран с явственно обозначившимися противоречиями буржуазного общества, другой — для стран с замедленным буржуазным развитием. Вариантом второго типа был романтизм в странах, добивавшихся или добившихся независимости после длительного периода иноземного господства. Здесь романтизму, кроме всего прочего, предстояло решать сложные вопросы, касающиеся литературного языка и традиций (в Скандинавских странах, на Балканах). Правда, в странах Латинской Америки вопрос о национальном языке давно уже был решен в пользу испанского и португальского языков, да и собственная литературная традиция начала складываться еще со времен конкисты (XVI в.), но все же на долю романтизма выпала большая работа по самоопределению национальной культуры и размежеванию, теоретическому и художественному, с литературами бывших метрополий.

Типы романтизма различаются хронологическими границами (второй тип, как правило, возникает позже, но длится дольше, чуть ли не до последней четверти XIX в.), соотношением с другими направлениями (романтизм второго типа обычно сращен с просветительской идеологией и не противостоит так решительно классицизму). Если в романтизме первого типа центром художественной системы являлись новое понимание личности, новая структура внутреннего мира человека, а главная задача состояла в исследовании, правда с весьма разных социально — политических позиций, взаимоотношений (чаще всего толкуемых как враждебное противостояние) личности с обществом, историческим процессом и даже космосом, то в романтизме второго типа центр смещался в сторону взаимоотношений личности с национальной общностью и на передний план выдвигалась нация с ее особым характером, трактуемая как единая национальная личность. В греческой литературе, например, свобода личности мыслилась в неразрывной связи со свободой национальной, всякие индивидуалистические проявления осуждались как нарушающие эту общность (Соломос).

Разумеется, речь идет о доминанте, о преобладании того или иного компонента общего романтического комплекса. В некоторых национальных вариантах романтизма — русском, итальянском, испанском — такая доминанта почти не ощутима либо меняется от десятилетия к десятилетию; этот тип романтизма можно назвать смешанным. Проблема исследования национального характера ставилась абсолютно во всех национальных вариантах романтизма, но, с другой стороны, романтический индивидуализм, столь ярко воплощенный в творчестве Байрона, в той или иной мере и нередко с большим опозданием проник и в литературы, которым, казалось бы, свойственен лишь романтизм второго типа.

В чешской литературе такие ноты звучали в творчестве Махи, в польской — в некоторых произведениях Мицкевича и Словацкого, в грузинской — в отдельных стихотворениях Н. Бараташвили. Но иногда сказывалась не байроническая тоска индивидуума, как бы созерцающего с одинокой скалы копошение людского муравейника, а скорее аналитическая жилка, таящаяся в романтическом психологизме (проза Киркегора в Дании).