Том 6. Дураки на периферии - [15]

. Товарищ улучшатель ихней жизни, а ты заодно и нас разбери вот, как и мы аннулировали наших жен и вырос лишний корень.

Старший рационализатор. Подожди, стой в сторону, разберем вас. (к страннику.) А этот чего стоит?

Странник. А я стою и смотрю отношения, а сам живу.

Ащеулов. А я теперь кто же? — Они к женам в основное положение, а мне куда?

Старший рационализатор. Вы — как желаете.

Глеб Иванович. Умоляю вас, отдайте мне моего ребенка!

Старший рационализатор. Гражданин Башмаков, озаботьтесь забрать вашего ребенка и жену.

Марья Ивановна. Разбойники! Евтюшкин! Лутьин! — Куда же вы пошли, на кого же я осталась? Васька, иди сюда, спасайся! Спасай меня от учетного пса, не пойду я к нему, к нему — как в петлю!

Ащеулов. Мне нельзя, я тоже женатый.

Марья Ивановна. Васька — отказываешься? А кто собирался со мной в леса убегать, сказывал, что там нас мужики…

Ащеулов. Я забыл.

Глеб Иванович. Марья Ивановна, сподвижница!

Старший рационализатор. Гражданин Башмаков, берите своего ребенка. Милиционер!

Марья Ивановна. Не дам! Васька, бери своего сына, бежим в леса!

Марья Ивановна бежит к люльке вместе с Глебом Ивановичем. Страшный крик.

Глеб Иванович. Мертв. Мальчик.

Пауза.

Ащеулов. Гражданин рационализатор, — отметить в протоколе смерть ребенка для формы дела или так оставить?

Милиционерша(плачет вместе с Марьей Ивановной). Ма-а-анюшка…

Два милиционера — Рудин и милиционерша — обнимают Марью Ивановну.

Конец

Шарманка

Пьеса в трех актах, шести картинах

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Щоев — заведующий кооперативной системой в далеком районе.

Евсей — его заместитель.

Опорных, Клокотов — кооперативные агенты-заготовители.

Годовалов — представитель пайщиков, лавкомиссия.

Евдокия — выдвиженка.

Первая служащая.

Первый служащий.

Алеша — бродячий культработник с музыкой.

Мюд — девушка-подросток, подруга Алеши по общей работе.

Кузьма — железный человек, аттракцион группы Алеша-Мюд.

Эдуард-Валькирия-Гансен Стерветсен — датский профессор-пищевик, прибывший с целью приобрести «ударную душу» СССР для Западной Европы.

Серена — его дочь, девица.

Говорящая труба на столе Щоева.

Агент из совхоза.

Чуждый человек.

Четыре девушки-осоавиахимовки.

Пожарный.

Милиционер.

Кольцевой почтальон.

Детские лица, глядящие в окно учреждения.

Двое рабочих, разбирающих строение.

Несколько служащих — мужчин и женщин.

Люди из кооперированного населения.

Люди в очереди у парка культуры и отдыха.

Двое или трое прохожих строителей.

Работники прилавка у дверей кооперативов.

Акт первый

Картина первая

Районная местность. Дорога в даль страны; попутные деревья, которые шевелит редкий ветер; влево — постройка в пустоте горизонта, вправо виден небольшой город — районный центр. Над городом флаги. На краю города стоит большое жилье в виде амбара, над ним флаг, на флаге нарисовано кооперативное рукопожатие, которое можно понять издали.

Ветер и безлюдье. Далекие флаги трепещут. Над землей солнце и огромный летний день. Вначале, кроме ветра, все остальное тихо. Затем слышатся звуки движущегося железа. Неизвестное тяжкое железо движется, судя по звукам, медленно, еле-еле. Девичий голос устало поет негромкую песню. Песня приближается вместе с железом.

На сцену выявляется механическая личность — Железный человек, в дальнейшем называемая Кузьмой. Это металлическое заводное устройство в форме низкого, широкого человека, важно вышагивающего вперед и хлопающего все время ртом, как бы совершая дыхание. Кузьму ведет за руку, вращая ее вокруг оси, как руль или регулятор, молодой человек в соломенной шляпе, с лицом странника — Алеша. Вместе с ним появляется Мюд — девушка-подросток. Она держит себя и говорит — доверчиво и ясно: она не знала угнетения. За спиной у Алеши шарманка. Вся группа дает впечатление, что это пешие музыканты, а Кузьма их аттракцион. Кузьма вдруг останавливается и хлопает нижней челюстью, будто хочет пить. Группа стоит среди пустого светлого мира.

Мюд. Алеша, мне на свете стало скучно жить…

Алеша. Ничего, Мюд, скоро будет социализм — тогда все обрадуются.

Мюд. А я?

Алеша. И ты тоже.

Мюд. А если у меня сердце отчего-то заболит?!

Алеша. Ну что же: тогда тебе его вырежут, чтоб оно не мучилось.

Пауза. Мюд напевает без слов. Алеша всматривается в пространство.

Мюд(от напева переходит к песне).

По трудовой, веселой дороге

Идем мы босые, пешком, —

Осталось идти нам немного:

Построен счастливый наш дом…

Алеша, я задумалась — и вышло: у меня сердце заболело оттого, что я оторвалась от масс…

Алеша. Ты живешь ненаучно. От этого у тебя болит всегда что попало. Я тебя, как наступит социализм, так изобрету всю сначала — и ты будешь дитя всего международного пролетариата.

Мюд. Ладно. А то ведь я при капитализме родилась. Два года при нем вся страдала… (Обращается к Кузьме, касается его руками, — Мюд всегда трогает руками тех людей и предметы, с которыми вступает в отношения). Кузьма, скажи мне что-нибудь умное-умное!

Кузьма чавкает человеческой пастью. Алеша переводит какое-то устройство в обшлагах Кузьмы и держит его руку.

Ну, Кузьма же!

Кузьма(деревянным равнодушным голосом, в котором всегда слышится ход внутренних, трущихся шестерен). Оппортунка…

Мюд(прислушивается)