Том 5. Ранний восход. Маяковский – сам - [205]

Так создался у нас в стране новый тип писателя, которого не знала литература прошлого, какого не знает зарубежная литература сегодня: детский писатель. Это звание – высокое, трудное, ответственное и очень радостное – начиная с 30-х годов нашего века завоевало себе равноправие в большой литературе и уважение, – ведь носителями этого звания стали такие крупные мастера литературы, как С. Маршак, К. Чуковский, Л. Пантелеев, Б. Житков, А. Гайдар, такие опытные старые писатели, как С. Григорьев.

Детским писателем стал в тридцатые годы – и на всю жизнь – Лев Кассиль.

* * *

Девятилетний гимназист, сын уважаемого врача из города Покровска на Волге, Лёля Кассиль вместе со своим младшим братом Оськой выдумали увлекательную игру: из своих отрывочных книжных знаний о мире и из мальчишеских своих мечтаний они сконструировали страну Швамбранию, замечательное прибежище для угнетенных, уличенных в непослушании, наказанных мальчиков, и укрывались там от всех домашних, городских и гимназических бед. Там – в отличие от живой действительности, где они были бесправны и имели лишь кучу обязанностей, – в Швамбрании они вольны были делать что вздумается, власть была в их руках; они могли воевать или мириться, устраивать суды или празднества, плавать по морям и океанам, добывать сокровища, счастливить целые народы, казнить злодеев и миловать храбрецов и борцов за справедливость.

Надо сказать, что «швамбраны» не были явлением совершенно исключительным среди мальчиков нашего мира: страсть к открытиям свойственна очень многим, и даже в наши дни возникают не существующие на земном шаре страны и племена со своими особенностями. Например, после войны мне довелось увидеть карту некоего архипелага, населенного сплошь учеными и шахматистами, которые на легких судах, совсем не военного образца, переплывали проливы между островами, спеша на свои симпозиумы или на шахматные турниры.

Хотя Швамбрания была своевременно нанесена на карту открывшими ее и эта карта, так же как и герб этой чудесной страны, сохранилась до сегодняшнего дня, все же она осталась бы лишь забавным воспоминанием детства одного мальчика из интеллигентской семьи, родившегося в начале XX века в России, если бы ей не выпала судьба попасть в книгу… если бы Главный Швамбран, выросши, переехав в Москву и став молодым, подающим надежды советским журналистом, не попал однажды в редакцию журнала «Пионер», где ему сказали, что в Советской стране живет многочисленное веселое и требовательное племя «пионерия», которому необходимы новые увлекательные, умные и смешные книги, и что все талантливые писатели обязаны эти книги написать. Молодой Лев Кассиль вспомнил свое недавнее детство и подумал, что то, что было интересно ему и Оське, может заинтересовать и всех остальных ребят-школьников. Так появились на свет две первые книги Кассиля: «Кондуит» и «Швамбрания», – вернее, две части одной книги.

Читатели, особенно юные, обычно принимают за подлинность все, что написано на каждой странице, то есть считают, что все так и было в жизни, как сказано в книге; однако на деле все это гораздо сложнее. Писатель ведь не стенографист, записывающий все, что слышит, и не фотограф, моментально фиксирующий то, что увидел. В работе писателя участвуют не только его руки, которые держат перо или стучат по клавишам пишущей машинки, но прежде всего его ум, его память, его воображение и все его пять чувств. Из всех тех знаний жизни, которые ему подсказывают его память и чувства, всех мыслей, которые приходят ему на ум, из всех картин, какие рисуются его воображению, писатель должен отобрать самое главное, самое интересное и важное. Как из длинного многочлена надо суметь вынести за скобку то, что чудесным образом упростит и осветит решение сложной задачи… И нужно отыскать самые точные, и верные, и запоминающиеся слова, чтобы передать читателям то, что отобрано из жизни. Представьте себе, что школьника заставили переписывать несколько раз его классное сочинение, – он бы считал, наверное, что это наказание. А писатель сидит над каждой страницей, переписывает, черкает, правит – и для него радость, когда он находит именно то выражение, какого добивается. Вот почему так смешно было Кассилю, когда какой-то малыш, увидев его исчерканную, правленную рукопись, удивился, что писатель «так плохо пишет»! Работа писателя – не чистописание, а увлекательный труд, похожий на труд изобретателя.

И, конечно, Швамбрания, войдя вместе со своими создателями в повесть, приобрела много новых черт, новых деталей. И главная прелесть новизны была в том задорном и веселом юморе, с каким автор рассказывал эту быль-небылицу своего детства. Вторично создавая Швамбранию – в книге, – он теперь по-другому относился к ней: он и любил ее, как милое воспоминание детских лет, и смеялся над ней, и сам разрушал ее «тайны», и помогал волнам жизни размывать берега этой утлой мальчишеской фантазии. Самым интересным в повести было не то, что случилось в маленькой выдуманной Швамбраиии, а то, что происходило вокруг нее в действительности – в докторском доме, в гимназии, в городе Покровске и во всем большом мире. Во второй раз Лев Кассиль был властителем своей Швамбрании, по теперь он был умным и добрым властителем, он пе искал утехи для самого себя, у него была очень важная цель: сделать из этого материала веселую и хитрую книгу для нового пионерского племени. И вот он рассказал всем этим новым мальчишкам и девчонкам историю детства ребенка «из хорошей семьи» на рубеже двух миров, в переломном времени в пору революции.