Том 4. Император Португальский. Возница. Предание о старом поместье. Перстень рыбака - [35]

СЕМНАДЦАТОЕ АВГУСТА

В первый раз, когда Ян из Скрулюкки семнадцатого августа побывал в Лёвдала, визит прошел для него не столь почетно, как бы ему того хотелось. Он больше ни разу и не повторял его, хотя и слыхал от людей, что в Лёвдала с каждым годом было все веселее и торжественнее.

Но теперь, после того, как его маленькая девочка так возвысилась, все для него переменилось. Теперь он полагал, что лейтенант Лильекруна будет очень разочарован, если такой великий человек, как Юханнес, император Португалии, не захочет оказать ему честь и поздравить его в день рождения.

И вот он надел императорский наряд и отправился в путь. Но он не желал прийти в числе первых гостей. Ему как императору более подобало явиться не раньше, чем все эти многочисленные гости немного освоятся и начнется веселье.

Во время прошлого визита он не осмелился пойти дальше сада и песчаной аллеи перед домом и, уж конечно, не подходил здороваться с хозяином, но теперь и речи быть не могло о том, чтобы вести себя столь невоспитанно. Теперь он сразу же направился прямо к большой беседке, слева от крыльца, где лейтенант сидел в окружении множества господ, приехавших из Свартшё и других мест, пожал ему руку и пожелал долгих счастливых лет жизни.

— Вот как, Ян, и ты тут? — сказал лейтенант Лильекруна с некоторым удивлением в голосе. Он должно быть, все-таки не ожидал такой чести и, наверное, не успев опомниться, назвал его прежним именем.

Но такой обходительный человек, как лейтенант, не имел при этом в виду ничего плохого, Ян это знал и поэтому наставил его на путь истинный со всей кротостью.

— Мы не будем так уж строго подходить к лейтенанту, поскольку сегодня его день рождения, — сказал он. — Но вообще-то с полным на то основанием должно было быть сказано: «Юханнес, император Португальский».

Эти слова он произнес столь милостиво, насколько это было возможно, но тем не менее остальные господа стали смеяться над лейтенантом из-за того, что он повел себя так глупо, а Яну вовсе не хотелось доставлять ему неприятность в такой торжественный день. Он поспешил обратиться к остальным, чтобы все загладить.

— Здравствуйте, здравствуйте, любезные мои генералы, епископы и ландсхёвдинги! — сказал он и величественным императорским жестом приподнял шапку. Затем он намеревался пройти по кругу и пожать всем руки, как это и следует делать, когда приходишь на празднество.

Ближе всех к лейтенанту сидел маленький толстый мужчина. На нем был белый жилет, его воротник был расшит золотом, а на боку висела шпага. Когда Ян подошел, чтобы поздороваться, мужчина не протянул ему всю руку, а дал только два пальца.

Может быть, он и не имел в виду ничего плохого, но ведь такой человек, как император Юханнес, знал, как надо блюсти свое достоинство.

— Тебе все же придется дать мне всю руку, любезный мой епископ и ландсхёвдинг, — сказал он, но очень-очень дружелюбно, так как не хотел нарушать радости этого великого дня.

Но представьте себе, мужчина поморщился.

— Я только что слышал, что тебя не устроило, когда Лильекруна назвал тебя по имени, — сказал он. — Но теперь же меня интересует, почему ты позволяешь себе говорить мне «ты». Ты что, не видишь вот этого? — спросил он, показав при этом на три жалкие звездочки, которые были у него на фраке.

Коль скоро были произнесены такие слова, то настало время отбросить кротость. Тотчас была распахнута куртка, так, чтобы стал виден жилет, весь в крупных, великолепных «регалиях» из золота и серебра! Обычно-то он ходил, застегнув куртку, поскольку они были такими хрупкими и могли легко поблекнуть или попортиться. Люди к тому же имели обыкновение так странно смущаться в обществе великих особ, что он не хотел пугать их, без особой нужды демонстрируя все свое величие, но теперь его надо было показать.

— А ну, смотри сюда! — сказал он. — О-ля-ля! Вот что надо иметь, чтобы похваляться. Три жалкие звездочки, чем тут гордиться?

Теперь-то уж, будьте уверены, мужчина его зауважал. Свое дело сделало и то, что все, кто знал про императрицу и империю, просто чуть не поумирали со смеху, так они над ним хохотали.

— О, силы небесные! — сказал он, встав и поклонившись. — Передо мной ведь и впрямь настоящая особа королевских кровей. К тому же она знает, как ответить должным образом.

Вот как оно выходит, когда знаешь, как вести себя с людьми. Никто из господ потом так не радовался возможности поговорить с правителем Португалии, как именно тот, что поначалу был так привередлив и не пожелал подать ему больше двух пальцев, когда он, император, протягивал ему всю руку.

Нет нужды и говорить, что уже больше никто из сидевших в беседке не отказался поприветствовать императора должным образом. Когда прошли первая растерянность и смущение и господа поняли, что с ним нетрудно договориться, таким уж императором он был, они стали, так же как и все остальные, рваться послушать о возвышении маленькой девочки и о ее скором возвращении в родной приход. Под конец у него установилась с ними такая дружба, что он даже спел им ту песнь, что выучил в лесу. Он оказал им, быть может, даже слишком большую милость. Но когда они стали так радоваться каждому его слову, он не смог отказать им в удовольствии еще и послушать, как он поет.