Том 4. Драматические произведения - [37]

Шрифт
Интервал

И в туманном плену воспитала…
И венком из розовых роз
Украсила кудри мои…

Бертран

Ты мне сказки опять говоришь…

Гаэтан

Разве в сказке не может быть правды?

Бертран

Да, правда в сказках бывает подчас…
Прости, мой разум беден и прост…
Верно, есть в твоих странных речах
Скрытый, неясный мне смысл…
Дальше, прошу тебя…

Гаэтан

Слушай дальше!
Рыцарем стать я хотел…
Фея долго в объятьях сжимала меня
И, покрыв волосами, плакала долго…
Не знаю, о чем
Гадала над прялкой своей…
И сказала: «Иди теперь
В мир дождливый,
В мир туманный…
Туда пряжа Парки ведет…»

Бертран(вслушиваясь)

Куда пряжа Парки ведет?

Гаэтан

И еще сказала она:
«Мира восторг беспредельный
В сердце твое я вложу!
Песням внимай океана,
В алые зори глядись!
Людям будешь ты зовом бесцельным!
Быть может, тронешь ты
Сердце девы земной,
Но никем не тронется
Сердце твое…
Оно — во власти моей…
Странником в мире ты будешь!
В этом — твое назначенье,
Радость-Страданье твое!»

Бертран

«Радость-Страданье»!
Что́ это значит?

Гаэтан

«Сердцу — закон непреложный», —
Так говорила она,
И в слезах повторяла:
«Путь твой грядущий — скитанье!
Что тебя ждет впереди?
Меть свои крепкие латы
Знаком креста на груди!»
Грудь я крестом отметил,
И в мир туманный пришел…

Бертран

Постой!
Верить сказкам
Я не умею!
Рассказ твой на песню похож!

Гаэтан

Все ты, Бертран, мне не веришь!
Да, рыбаки и жонглеры
Всюду поют мои песни,
Песни о жизни моей…

Бертран

Чудно мне верить!
Бред или явь?
Светлая радость
Наполнила сердце…
Ты эту песню сложил?

Гаэтан

Эту — и много других!

Бертран

Ты — Странник?

Гаэтан

Так Фея меня назвала…

Бертран

Ты мне дороже сокровищ мира!
Жизни дороже мне, брат!
Тебя, тебя одного
В снежных туманах ищу! —
Очнись, несчастный Бертран!
Яркий твой бред
С правдою жизни жестокой несхож!..

Гаэтан

Если ты счастлив,
О чем же ты плачешь,
Милый мой гость?

Бертран

Прости, прости меня, друг!
Слишком жизнь унижала меня,
И я радость встречаю слезами!..
Первая радость, что встретил тебя,
Кого и в мире не думал найти!
Радость вторая — прости за нее —
Вижу — не юноша ты:
Лучше услышит песню Изора,
Не смущаясь низкой мужскою красой,
Свято внемля песне одной!
Сцена III

Берег океана.

Гаэтан и Бертран на конях.

Гаэтан

Теперь — подводный город недалёко.
Ты слышишь звон колоколов?

Бертран

Я слышу,
Как море шумное поет.

Гаэтан

А видишь,
Седая риза Гвеннолэ несется
Над морем?

Бертран

Вижу, как седой туман
Расходится.

Гаэтан

Теперь ты видишь,
Как розы заиграли на волнах?

Бертран

Да. Это солнце всходит за туманом.

Гаэтан

Нет! то сирены злобной чешуя!..
Моргана мчится по волнам… Смотри:
Над нею крест заносит Гвеннолэ!

Бертран

Туман опять сгустился.

Гаэтан

Слышишь, стоны?
Сирена вероломная поет…

Бертран

Я слышу только волн печальный голос.
Не медли, друг! Через туман — вперед!

Действие третье

Сцена I

Покои Графа.

Граф

Итак, своими видел ты глазами
Войска его святейшества?

Бертран

Да, видел.

Граф

И орифламму славную Монфора?

Бертран

Да. В красном поле — лев из серебра.
Хвост с четырьмя кистями. Все четыре
Захвачены узлом.

Граф

Святой Иаков,
Хвала тебе!

Бертран

Они теперь в Безье,
Жгут, избивают жителей: «Всех режьте! —
Сказал легат: — Господь Своих узна́ет!»

Граф

Так им и надо! Молодцы! Теперь
Монфор недалеко!

Бертран

На Толозанской
Дороге, ваша светлость.

Граф

Так, Бертран!
Ты хорошо исполнил порученье!
Проси награды! Я тебя прощаю!

Бертран

Могу ли я просить не о себе?

Граф

Проси, что хочешь!

Бертран

Ваша светлость! Завтра
Наступит май. У нас во всей округе
Привыкли песнями встречать весну.
Отметьте же и вы священный праздник…

Граф

К чему ты гнешь? Я сам об этом думал!

Бертран

Со мной жонглер приехал, ваша светлость,
Он песни новые привез с собой…

Граф

Да ты развеселить нас всех задумал?
Послушаем, охотник я до песен!

Бертран

Освободите юную графиню,
Которая томится в башне…

Граф

Что? —
Ты о моей супруге говоришь?

Бертран

Вы обещали…

Граф

Да, — и обещаний
Я не беру назад. — С чего тебе взбрело
Просить об этом?

Бертран

Первый день весенний,
Вы знаете, он первый года день.
Так пусть его не омрачает тень.
Сцена II

Кухня замка. Поварята безобразничают.

Повар

Он, говорят, так и спит — с ключом от башни. С тех пор никому у нас нельзя громко слова сказать.

Доктор

А видел ты, что у него на голове? — Как у чорта на картинке. Два месяца не стригся. Когда улыбается, скалит зубы по-собачьи. Никому не верит, кроме его преподобия. А между нами говоря, святой отец…

Повар

Потише, потише, здесь и у стен есть уши. — Да замолчите ли вы, сорванцы? — Ну, готово теперь, что еще?

Доктор

Теперь подсыпь немного ивовой коры…

Капеллан(входит)

Святители, какой пирог! Для кого же это?

Повар

Для ее светлости, графини Изоры.

Капеллан

Постой, постой… Что ты здесь толчешься, доктор?

Доктор

Немного salix alba…[5] от меланхолии…

Капеллан

Это — яд?

Доктор

Простое слабительное, ваше преподобие…

Капеллан

Дай-ка мне отведать.

Алискан(входя)

Ваше преподобие, я ищу вас всюду.

Капеллан(жуя)

Что вам от меня надо, молодой человек?

Алискан

Сегодня я встаю на ночную стражу…

Незаметно сует повару записку.

Записку в пирог, получишь червонец.

Капеллан

А приняли вы очистительную ванну?

Алискан

Принял, ваше преподобие.

Капеллан

А сколько времени вы постились?

Алискан

Два месяца, ваше преподобие.

Капеллан

Идите в капеллу, молодой человек: завтра за обедней мы посвятим вас в рыцари.

Алискан

Я готов.


Еще от автора Александр Александрович Блок
Двенадцать

В январе 1918 года А. Блок создает самую знаменитую свою поэму — создает за несколько дней, в едином вдохновенном порыве. Обычно требовательный к себе, он, оценивая свое творение, пишет: “Сегодня я гений”. Напечатанная в феврале поэма вызвала бурные и противоречивые отклики. Многое в ней казалось неприемлемым собратьям по литературе. Но, несмотря на это, поэма Блока по праву заняла свое место в истории русской литературы, В “Двенадцати” Блок запечатлел образ той революции, в которую он верил, которая открылась ему в заревах пожаров, в метелях, в дыхании России.


Автобиография

Автобиография написана Блоком для издания «Русская литература XX века» под редакцией В А. Венгерова (т. 2, М., 1915).


Рамзес

«Торговая площадь с домом градоначальника в центре города. Утро. Некрасивые и мрачные фасады довольно высоких домов с плотно закрытыми дверьми. Окон на улицу почти нет, видно только несколько окон в верхних этажах. К стенам прислонены лавочки, крытые камышом. Площадь начинает понемногу наполняться народом. У главных ворот дома градоначальника, которых помещается в низкой зубчатой стене под акацией, сидит домоправитель Хамоизит, длинный и тощий. Он не совсем пришел в себя с похмелья и мурлычет песню: „Пей, пей, подноси, пей, пей, подноси“…».


Ирония

«Самые живые, самые чуткие дети нашего века поражены болезнью, незнакомой телесным и духовным врачам. Эта болезнь – сродни душевным недугам и может быть названа «иронией». Ее проявления – приступы изнурительного смеха, который начинается с дьявольски-издевательской, провокаторской улыбки, кончается – буйством и кощунством».


Том 5. Очерки, статьи, речи

Настоящее собрание сочинений А. Блока в восьми томах является наиболее полным из всех ранее выходивших. Задача его — представить все разделы обширного литературного наследия поэта, — не только его художественные произведения (лирику, поэмы, драматургию), но также литературную критику и публицистику, дневники и записные книжки, письма.В пятый том собрания сочинений вошли очерки, статьи, речи, рецензии, отчеты, заявления и письма в редакцию, ответы на анкеты, приложения.http://ruslit.traumlibrary.net.


О назначении поэта

«Наша память хранит с малолетства веселое имя: Пушкин. Это имя, этот звук наполняет собою многие дни нашей жизни. Сумрачные имена императоров, полководцев, изобретателей орудий убийства, мучителей и мучеников жизни. И рядом с ними – это легкое имя: Пушкин…».


Рекомендуем почитать
Том 7. Дневники

Настоящее собрание сочинений А. Блока в восьми томах является наиболее полным из всех ранее выходивших. Задача его — представить все разделы обширного литературного наследия поэта, — не только его художественные произведения (лирику, поэмы, драматургию), но также литературную критику и публицистику, дневники и записные книжки, письма.В седьмой том собрания сочинений вошли дневники 1901–1921 годов и приложения.http://ruslit.traumlibrary.net.


Том 2. Стихотворения и поэмы 1904-1908

Настоящее собрание сочинений А. Блока в восьми томах является наиболее полным из всех ранее выходивших. Задача его — представить все разделы обширного литературного наследия поэта, — не только его художественные произведения (лирику, поэмы, драматургию), но также литературную критику и публицистику, дневники и записные книжки, письма.Во второй том собрания сочинений вошла Вторая книга стихотворений (1904–1908), стихотворения, не вошедшие в основное собрание 1904–1908 годов и стихотворные переводы.http://ruslit.traumlibrary.net.


Том 6. Последние дни императорской власти. Статьи

Настоящее собрание сочинений А. Блока в восьми томах является наиболее полным из всех ранее выходивших. Задача его — представить все разделы обширного литературного наследия поэта, — не только его художественные произведения (лирику, поэмы, драматургию), но также литературную критику и публицистику, дневники и записные книжки, письма.В шестой том собрания сочинений вошла проза, «Последние дни императорской власти», статьи и рецензии для репертуарной секции театрального отдела наркомпроса, отзывы о поэтах, статьи и речи для большого драматического театра, «Исторические картины», выступления в союзе поэтов, приложения.http://ruslit.traumlibrary.net.


Том 1. Стихотворения 1898-1904

Настоящее собрание сочинений А. Блока в восьми томах является наиболее полным из всех ранее выходивших. Задача его — представить все разделы обширного литературного наследия поэта, — не только его художественные произведения (лирику, поэмы, драматургию), но также литературную критику и публицистику, дневники и записные книжки, письма.В первый том собрания сочинений вошла Первая книга стихотворений (1898–1904) и стихотворения, не вошедшие в основное собрание (1897–1903 гг.)http://ruslit.traumlibrary.net.