Том 4. Драматические поэмы. Драмы. Сцены - [72]

В рецензии на «Ошибку смерти» М. А. Кузмин отмечал, что пьеса написана «необыкновенно сильными и крепкими стихами и прозой… Чем-то напоминает „Балаганчик“ Блока, особенно в конце. Хлебников пользуется приемом „причудливости“ (Die Laune) немецких романтиков, перешедшим по наследству к А.Блоку… При всей своей доступности, (может быть, в связи с нею) эта книга не так характерна для Хлебникова, как хотя бы „Мирсконца“ или „Дети Выдры“» (ж. «Северные записки». Пг., 1917. Январь. С. 263–264). О. Э. Мандельштам в своем стихотворении «Соломинка» использовал мотив выпивания смерти из пьесы Хлебникова, которую он назвал «трагической буффонадой». Поздний автокомментарий Хлебникова: «„Ошибка смерти“ – мрачная, тяжелая вещь, подводные камни…» (РГАЛИ). Из воспоминаний современника – композитора и теоретика нового искусства А. С. Лурье (1891–1966): «Эту пьесу Хлебников очень любил и придавал ей большое значение» (А. Лурье. Наш марш // «Новый журнал». Нью-Йорк, 1969. № 94).

2 ноября 1917 г. Хлебников, В. Татлин и А. Лурье подписали «Договор» о театральном представлении: «„Комплект вещей“: 1) „Ошибка Барышни Смерти“ 2) „Госпожа Ленин“ 3) „13 в воздухе“. Автор: В. Хлебников. Режиссер: В. Хлебников. Художественная постановка: В.Евгр. Татлин. Проиграно будет дружиной искусств в числе 13 человек. Постановка этих вещей помимо Викт. Вл. Хлебникова, Влад. Евгр. Татлина и Артура Серг. Лурье, считается нарушением их прав и обеспечивается неустойкой в 300 000 рублей. Ведение переговоров поручается Влад. Евгр. Татлину. – Велимир Хлебников. Владимир Татлин. Артур Лурье» (Цит. по статье: Давид Бернштейн. Про страницу из жевержеевского альбома, или о Катерине Ивановне Туровой и Хлебникове // Терентьевский сборник. М., 1996). Эта театральная идея не реализовалась (пьеса «13 в воздухе» утеряна; см. примем, на С. 395). Прижизненная постановка «Ошибки смерти» с участием автора состоялась в Ростове-на-Дону в августе-сентябре 1920 г. (Березарк И. Встречи с Хлебниковым //ж. «Звезда». Л., 1965. № 12. С. 176). В 1976 г. в Риме пьеса была поставлена авангардным театром «Патагруппо» (Творения, 1986. С. 690).

Тринадцатый гость – подзаголовок пьесы – контаминация «Тринадцатого апостола» (первоначального названия поэмы Маяковского «Облако в штанах», 1915) и «Каменного гостя» Пушкина.

Харчевня веселых мертвецов-трупов – ср. в стихотворении Э.Верхарна (СС, 2. С.517) «Мор»(перевод В.Брюсова):

Смерть себе спросила крови

Здесь, в трактире «Трех гробов»…

Запевало – функция Председателя из «Пира во время чумы» Пушкина; «Председатель… чумы» из статьи 1916 г. «Второй язык» (СП, V. С. 210) по смысло-звуковой ассоциации мотивировал «Председателя чеки» (СС, 3. С. 288).

Много вервий – то есть волос (вервь, по словарю Даля, нить или прядь нитей).

Мой череп… как друга стакан именной – ср. «Послание Дельвигу» Пушкина (1827):

Прими ж сей череп, Дельвиг; он

Принадлежит тебе по праву.

Изделье гроба преврати

В увеселительную чашу…

Корень из нет-единицы – см. СС, 1. С. 451; постоянный у Хлебникова образ мнимости как числовой сущности поэтического воображения.

Ты часы? Мы часы! – связано с репликой Арлекина из пьесы Н. Н. Евреинова «Веселая смерть»; «Мои часы сочтены… Который час?.. А мои часы не врут?»

Пьет вишневый сок из стеклянного стакана – в стихотворении Э.Верхарна «Мор»: «Смерть сидит у огня, / Пьет за стаканом стакан и качается…»; одновременно перекличка с клюквенным соком, брызнувшим из головы Паяца в пьесе А.Блока «Балаганчик».

Город Глупов – очерки М. Е. Салтыкова-Щедрина о «Глупове» и «глуповцах», которые легли в основу «Истории одного города» (1869); см. СС, 1. С. 356.

У меня ни капли сострадания. Я весь из жестокости – ср. в поэме Маяковского «Облако в штанах»: «У меня в душе ни одного седого волоса, / И старческой нежности нет в ней!»

Мой череп у тебя, у силача – ср. «будетлянских силачей» в пьесе Крученых «Победа над солнцем».

Свист свирелей из берцовых костей человека… – ср. «свирели» и воющие «кости» в стихотворении «Бех» (СС, 1. С. 295), а также сходные образы: «флейты из человеческих костей» в кн. Бальмонта «Белые зарницы», 1908. С. 180; поэму Маяковского «Флейта-позвоночник».

Боги^*

Впервые: СП, IV, 1930. Печатается по рукописи (РГАЛИ). Дневниковая запись Хлебникова: «19.XI.21 года написаны боги заумью – „брувуруру“» (РГАЛИ). Особо датировано вступительное стихотворение «Туда, туда…», имеющее здесь композиционное значение эпиграфа; ср. СС, 2. С. 51, 521 и СС, 3. С. 281. См. в сверхповести «Зангези» (1922): плоскость II «Боги».

Сюжет пьесы прямо перекликается с V частью философской драмы Г.Флобера «Искушение святого Антония» (русск. пер. 1907 г.), где перед отшельником проходят идолы всех времен и народов – из дерева, металла, гранита, сшитых шкур; старые и молодые; животнообразные и человекоподобные, представая в разных метаморфозах и обличьях.

Два экспозиционных перечня персонажей не исчерпывают божественный пантеон пьесы «Боги», олицетворяющий разнообразие мировых культур. Общение богов на «заумном» языке естественно для концепции Хлебникова о разъединении мира земными «умными» языками (см. СС, 2. С. 519) и задает смысловую перспективу всей вещи, сочетая в ряде реплик «заумное» с «умным» (вариант «соединения звездного языка и обыденного»). См.: Гаспаров М. Л. Считалка богов (о пьесе Хлебникова «Боги») // сб. Русский авангард в кругу европейской культуры. М., 1994.