Том 3. Слово о смерти - [166]
В настоящее время нахожусь в Кисловодске, где принимаю ванны из минеральной воды, именуемой нардзан. Вода в этом обильнейшем ключе кипит как бы от содового порошка. Воды в сутки ключ дает 1 200 000 ведр. В 40 верстах от Кисловодска находится город Пятигорск, где имеют до 36° Реомюра1159. В Исинтукской Станице находятся щелочные воды (в 18 верстах от Пятигорска); несколько в сторону, на 20 верст, в Железноводске находятся обильные теплые и холодные железистые воды. В другую сторону, верстах в 18, находится Лысая гора, из которой бьет ключ горько-соленой воды, имеющей свойство превосходного слабительного. Иные из гор несколько похожи на Валаамские, но гораздо выше1160.
Ивана Григориевича1161 постриг в монашество, нарек Иустином, и посвятил во иеромонаха. И прочим делаю, что могу: нажили монахи своего Архиерея. Впрочем, монашеское мудрование весьма помогает и к действию благому на белое духовенство, уничтожая между членами его дух сутяжничества и сварливости, водворяя мир и единение.
Здоровье мое несколько поправилось от употребления сперва серных теплых, потом щелочных умеренных и наконец прохладных и холодных ванн из нардзана. Но по свидетельству здешних опытных людей, невозможно получить полного исцеления в одно лето от закоренелой долговременной простуды, какова моя, сопряженной с сильным расслаблением, от нее происшедшим. Буди воля Божия! Один климат здешний уже служит врачеванием.
Затем позвольте пожелать Вам, честнейший отец Игумен, благоденствия и долгоденствия и прочих всех благ, временных и вечных. Передайте мой усерднейший поклон всей о Господе братии Вашей. Прошу у Вас и у братии святых молитв в подкрепление моих немощей душевных и телесных; если кого оскорбил, у того прошу прощения, и всем заочно земно кланяюсь.
Недостойный Епископ Игнатий.
21 июля 1858 года.
<примечания>
№ 37
Получено 30 августа 1859 года.
Ваше Высокопреподобие,
Высокопреподобнейший о. Игумен!
Приношу Вам искреннейшую благодарность за воспоминанье о мне, грешном, за присланные книжки и эстампы1162. Прошу передать всей братии мой усерднейший поклон и прошение их святых молитв.
Прошлого лета я лечился на минеральных водах, а ныне купанием в море1163. Лечение, правду сказать, болезни разворочало и много из внутренности выгнало в наружу, так что и теперь покрыт сыпью, но особенного исцеления и укрепления еще не чувствую. Когда Богу угодно попустить какое-либо искушение, то от такого искушения ничем оборониться невозможно, кроме терпения. Рассматривая свою немощь, часто рассуждаю: не Епархиею бы мне управлять, а где-нибудь в скромном уголке грехи свои оплакивать. Весьма бы рад к Вам на Валаам, но телесная немощь не понесет тамошнего климата. А место! — единственное. Мне Кавказ меньше нравится, несмотря на то, что горы несравненно выше, и иные из них необыкновенно красивы. Воды нет: это лишает полного изящества здешние ландшафты; да и камень в горах, известняк и песчанник, а не гранит.
Искренно желаю Вам и святой обители, чтоб скорби, попущаемые Богом, по Его же милости проносились мимо яко мимоходящие тучи; а без скорбей, как видится, не обойтись до самого гроба. Они Архиереев и Царей досягают. Кому попустятся, того везде найдут; в самые высокие хоромы проникнут; никакие замки, никакая стража их не удержат. Один Господь — наше прибежище и наш щит от скорбей.
Снова поручая себя Вашим святым молитвам и любви о Господе, имею честь быть навсегда
Ваш покорнейший слуга
Игнатий, Епископ Кавказский и Черноморский.
26 июля 1859 года.
№ 38
Получено 28 сентября 1859 года.
Ваше Высокопреподобие,
Высокопреподобнейший отец Игумен Дамаскин!
Искреннейше благодарю Вас за письмо Ваше от 30 августа1164, за слово о святой обители Вашей и о прочих обителях, в благосостоянии которых принимаю живейшее участие, чем могу; сердцем: ибо в святых обителях жительствуют слуги и други Господа моего, ихже недостоин весь мир.
Сколько могу понимать из собственного опыта и из поведания искусных иноков, — не может человек, желающий благоугодить Богу, подвизаться тем подвигом, которым захотел бы человек тот подвизаться по собственному своему избранию: он должен подвизаться тем подвигом, который предоставит ему Бог, един видящий непогрешительно способности человека. Сам же человек смотрит на себя почти всегда ошибочно. Опять: во прохождении того самого служения, которое нам назначил Бог, встречаются с нами не те обстоятельства, которые мы предполагали и которым бы следовало быть по логическому порядку, а обстоятельства вовсе неожиданные, непредвиденные, вне порядка, нарушающие порядок. Из всего этого с очевидностью явствует, что Господь ищет от нас не тех добродетелей и благоугождений, о которых мы благоволим и которые совершаем с приятностию, но таких, которые соединены с распятием себя, с отсечением своей воли и разума, хотя б наша воля и разум были самые святые и преподобные. Апостол Павел желал обратить весь мир к вере во Христа. Преизобильнейшая благодать, в Апостоле обитавшая, представляла такое намерение вполне возможным, а само намерение было преисполнено любви к ближнему и Богу, следовательно, было самое благое. Но Бог попустил, чтоб на поприще проповеди, которое предоставлено было Апостолу Самим Богом, повстречали Апостола бесчисленные препятствия и лютейшие скорби. Это должно и нас утешать, яко многими скорбми подобает нам внити в Царствие Божие
