Том 3. Посмертные записки Пиквикского клуба (Главы XXXI — LVII) - [146]

— Дело в том, сэр,— начал Сэм, слегка поклонившись,— что родитель получил деньги…

— Очень хорошо, Сэмивел, очень хорошо! — одобрил мистер Уэллер, кивая с довольным видом.— Я не хотел тебя бранить, Сэмми. Очень хорошо. С этого и нужно начинать. Прямо к делу. Прекрасно, Сэмивел!

В знак полного своего удовлетворения мистер Уэллер кивнул несчетное число раз и в позе внимательного слушателя ждал, чтобы Сэм продолжал речь.

— Присядьте-ка, Сэм,— сказал мистер Пиквик, убедившись, что визит протянется дольше, чем он предполагал.

Сэм снова поклонился и сел. Поймав на себе взгляд отца, он продолжал:

— Родитель, сэр, получил пятьсот тридцать фунтов.

— В пониженных консолях,— вполголоса присовокупил мистер Уэллер-старший.

— Не все ли равно — в пониженных консолях или как-нибудь иначе? — возразил Сэм.— Получено пятьсот тридцать фунтов, да?

— Правильно, Сэмивел, —подтвердил мистер Уэллер.

— К этой сумме он прибавил то, что получил за дом и торговое дело…

— Арендные права, фирма, инвентарь, обстановка,— вставил мистер Уэллер.

— И всего получилось тысяча сто восемьдесят фунтов,— продолжал Сэм.

— Вот как! — сказал мистер Пиквик.— Я очень рад. Поздравляю вас, мистер Уэллер, с такой удачей.

— Подождите минутку, сэр,— возразил мистер

Уэллер, умоляюще поднимая руку.— Продолжай, Сэмивел.

— Эти-вот самые деньги,— нерешительно заговорил Сэм,— он хочет положить в какое-нибудь надежное место, и я тоже этого хочу, потому что, останься они у него, он их будет раздавать взаймы, или поместит капитал в лошадей, или потеряет бумажник,— словом, что-нибудь выкинет.

— Очень хорошо, Сэмивел,— одобрительно заметил мистер Уэллер, словно Сэм воспевал его осторожность и предусмотрительность.— Очень хорошо.

— И по этим самым причинам,— продолжал Сэм, нервически теребя поля своей шляпы,— по этим самым причинам он и взял сегодня все деньги и пришел сюда вместе со мной, чтобы сказать, или нет, предложить, или, иначе говоря…

— Сказать, что деньги эти мне ни к чему! — нетерпеливо перебил мистер Уэллер.— Я регулярно езжу с каретой, и мне негде их прятать, и, стало быть, придется платить кондуктору, чтобы он о них позаботился, или положить в одну из сумок на стенке кареты, а это будет соблазн для внутренних пассажиров. Если вы их припрячете для меня, сэр, я вам буду премного благодарен. Может быть,— добавил мистер Уэллер, наклонясь к мистеру Пиквику и шепча ему на ухо,— может быть, они вам понадобятся на расходы по этому-вот присуждению. А я вам одно скажу: держите их у себя, пока я за ними не приду!

С этими словами мистер Уэллер сунул бумажник в руки мистеру Пиквику, схватил шляпу и выбежал из комнаты с проворством, удивительным для такого тучного субъекта.

— Остановите его, Сэм! — с беспокойством воскликнул мистер Пиквик.— Догоните его, сейчас же приведите назад! Мистер Уэллер, постойте, вернитесь!

Сэм понял, что приказание хозяина должно быть исполнено. Схватив за рукав отца, спускавшегося по лестнице, он потащил его назад.

— Мой добрый друг,— сказал мистер Пиквик, беря за руку старика,— ваше доверие трогает меня, но я очень смущен.

— Не о чем беспокоиться, сэр,— упрямо отвечал мистер Уэллер.

— Уверяю вас, мой добрый друг, денег у меня больше, чем мне нужно, гораздо больше, чем успеет истратить человек моих лет.

— Никто не знает, сколько он может истратить, если сначала не попробует,— заметил мистер Уэллер.

— Быть может, вы правы,— отвечал мистер Пиквик,— но так как у меня нет желания проделывать такие опыты, то вряд ли мне грозит нищета. Очень прошу вас, мистер Уэллер, возьмите эти деньги.

— Очень хорошо!— мрачно сказал мистер Уэллер.— Сэмми, запомни мои слова: я выкину какую-нибудь отчаянную штуку с этими-вот деньгами — отчаянную!

— Лучше не надо,— отозвался Сэм.

Мистер Уэллер призадумался, а затем, решительно застегнув сюртук, объявил:

— Я буду держать заставу.

— Что такое? — вскричал Сэм.

— Заставу! — повторил мистер Уэллер сквозь стиснутые зубы.— Буду держать заставу. Можешь попрощаться с отцом, Сэмивел. Остаток своих дней я посвящу заставе.

Эта угроза была столь ужасна, а мистер Уэллер, по-видимому твердо решивший привести ее в исполнение, был так глубоко задет отказом мистера Пиквика, что сей джентльмен после недолгих размышлений сказал ему:

— Хорошо, мистер Уэллер, я оставлю у себя деньги. Надеюсь, мне удастся пристроить их значительно лучше, чем это сделали бы вы.

— Совершенно верно, сущая правда! —просияв, воскликнул мистер Уэллер.— Конечно, вы их пристроите, сэр.

— Не будем больше говорить об этом,— сказал мистер Пиквик, запирая бумажник в письменный стол.— Я вам глубоко признателен, мой добрый друг. Присаживайтесь. Я хочу с вами посоветоваться.

Тихий смех, вызванный блестящим успехом визита и не только исказивший физиономию Мистера Уэллера, но и сотрясавший его туловище, руки и ноги, пока мистер Пиквик прятал бумажник, мгновенно уступил место величавой серьезности, когда он услышал эти слова.

— Сэм, пожалуйста, выйдите на несколько минут,— сказал мистер Пиквик.

Сэм немедленно удалился.

Мистер Уэллер принял необычайно глубокомысленный вид и был весьма изумлен, когда мистер Пиквик начал речь такими словами: