О ходульности, неестественности, крикливости исполнения Бурдиным роли Минина писали и другие газеты. Даже M. H. Островский, всегда доброжелательно относившийся к Бурдину, сообщал драматургу, что Бурдин в роли Минина был по преимуществу «просто ужасен», а в некоторых местах «до того завывал, что превосходил сам себя… Мне так было за него совестно, — заключал письмо M. H. Островский, — что не мог смотреть на сцену. Вообще с Бурдиным, кажется, надо кончать» (М. Н. Островский — А. Н. Островскому от 10 декабря 1866 г. Государственный центральный театральный музей им. А. А. Бахрушина).
Риторики и декламации не избежали и многие другие участники спектакля. «Всякий старался о том, чтоб получше выкрикнуть эффектную фразу или ударить себя в грудь кулаком так, чтоб удар был слышен в галерее» («Санкт-Петербургские ведомости», 1866, № 330, 11 декабря).
По мнению А. С. Суворина, вполне хорошо играли здесь И. И. Сосницкий — Аксенов, И. Ф. Горбунов — Темкин и отчасти А. А. Нильский — Пожарский. Вызывала похвалы и Е. В. Владимирова — Марфа Борисовна.
Кроме того, в спектакле были заняты: Л. Л. Леонидов — Воевода, Пронский — Биркин, П. С. Степанов — Колзаков, П. И. Григорьев — Семенов, П. В. Васильев — Пахомов, Волков — Мосеев, П. И. Зубров — Лыткин, П. К. Громова — Татьяна Юрьевна, Калугин — Нефед, Озеров — Губанин, Н. Ф. Сазонов — юродивый, С. Я. Марковецкий — Павлик.
Спектакль оказался плох и по художественному оформлению: все декорации были взяты из предшествующих постановок, в основном из «Воеводы», костюмы старые, массовые сцены поставлены небрежно. Но, несмотря на бедную постановку, зрители тепло принимали спектакль, и он имел успех.
20 января 1867 г. пьеса было представлена в Москве на сцене Большого театра в бенефис П. М. Садовского.
Этот спектакль, убогий по оформлению и весьма слабый по игре, не имел успеха у зрителя.
Дирекция императорских театров, затрачивая огромные суммы на представления пьес иностранных авторов, не отпускала средств на постановку русских пьес, в особенности патриотических. Исторические пьесы в 70-е гг. ставились ею весьма редко. Островский, недовольный этим, писал, что русские люди, со всех сторон собирающиеся в Москву, «да и сами московские обывателя имеют полное право желать полюбоваться своим Мининым и его сподвижником кн. Пожарским не только в бронзе, а и на сцене» (т. XII, стр. 136).
П. М. Садовский, исполнявший роль Минина, не играл, а декламировал свою роль строго внушительным тоном. В. И. Живокини в роли Колзакова постоянно вызывал у зрителя улыбки и смех («Русские ведомости», 1867, № 11, 26 января). М. В. Васильева представила Марфу Борисовну «мямлей и плаксой» и почти всю роль «проныла» («Антракт», 1867, № 4). Живее и правдивее других здесь играли Н. М. Никифоров — Павлик и П. Я. Рябов — юродивый. Первый оживлял спектакль неподдельным комизмом, а второй страстностью. Кроме того, в спектакле были заняты: В. А. Дмитревский — Пожарский и Аксенов, С. В. Шуйский — Воевода, М. И. Лавров 2-й — Биркин, Е. О. Петров — Семенов, К. Г. Вильде — Поспелов, Д. И. Миленский — Пахомов, M. H. Владыкин — Мосеев, Д. В. Живокини-Лыткин, А. Ф. Федотов — Темкин, Н. В. Рыкалова — Татьяна Юрьевна, М. К. Третьяков — Нефед. Н. Никитин — Губанин, Г. Н. Федотова — Марфа Борисовна.
Рецензент газеты «Русские ведомости», указывая на крайнюю бедность и скудность постановки этого спектакля, писал: «Народу поставлено на сцену очень мало, и сколько ни старались, по-видимому, стеснить сцену декорациями, на ней было слишком просторно. Как в продолжение первых актов зрителю не верилось, чтобы такая горсть очень равнодушных и спокойных людей могла и подумать идти на освобождение Москвы, так еще более в последнем акте представлялось решительно неправдоподобным, чтобы ничтожная рать в изорванных кольчугах и в сафьянных сапожках могла освободить святую Русь» («Русские ведомости», 1867, № 11, 26 января).
С 1875 до 1886 г. (год смерти драматурга) «Козьма Минин» ставился всего четыре раза, а с 1886 до 1917 г. — 105 раз.
После Великой Октябрьской социалистической революции пьесу ставили в Тюменском (1940) и Костромском (1944) театрах.
