Том 3. Мини-убийцы - [12]

Ссадины у меня на теле за ночь превратились в синяки, лицо немного опухло, но почка не болела. К тому времени, когда я покончил с одеванием и прочим туалетом, было уже половина одиннадцатого, вполне подходящий час для посещения Бикман-Плейс. Я проверил адрес.

Ровно в полдень какой-то тип в темном костюме открыл мне дверь квартиры Хейзелтона и посмотрел на меня в полном недоумении.

— Сэр? — вопросил он с сомнением в голосе.

— Я хочу повидать мистера Хейзелтона, — сказал я.

— А он вас ожидает?

— Я не ясновидящий, — недовольно ответил я. — Доложите ему. Мое имя Бойд, Дэнни Бойд.

Он покачал головой:

— Извините, сэр, едва ли мистер Хейзелтон вас примет, если вам не было назначено.

— Откуда вам это известно, если вы у него не спрашивали?

В этот момент, когда он собирался закрыть дверь перед моим носом, я сгреб его за лацканы пиджака, оторвал от пола и внес внутрь. Потом я осторожно поставил его на ноги, закрыл дверь и прислонился к ней спиной.

— Пойдите и доложите обо мне! Вы что, должны ему платить, если осмелитесь заговорить с ним?

— Я…

Он дрожал всем телом, будто в первый раз увидел сеанс стриптиза.

— Гаррис! — раздался голос из гостиной. — Кто там?

— Сэр, — пролепетал Гаррис, — это некий мистер Бойд хочет повидать вас.

— Бойд? — повторил голос таким тоном, словно это было ругательство. — Какого черта?!

Через несколько секунд обладатель голоса появился в прихожей. Это был высокий, плотный мужчина с редкими волосами и торчащими седыми усами.

— Убирайтесь или я вызову полицию! — закричал он.

— Начните с того, что позвоните в Бюро поисков пропавших, — посоветовал я ему. — Разве исчезновение сына вас совершенно не интересует?

— Филип? — Его кустистые брови поползли вверх. — А что с Филипом?

— А вы действительно Гэлбрайт Хейзелтон?

— Ну да! — нетерпеливо выпалил он. — Отвечайте на вопрос!

— Никто его не видел с вечера воскресенья. Похоже, в последнее время им кормили свиней на вашей ферме.

Он пристально смотрел на меня долгое время, потом повернулся к слуге.

— Можете идти, Гаррис, — резко проговорил он. — Я позвоню, когда вы мне будете нужны.

— Хорошо, сэр.

— Проходите в гостиную, Бойд, — сказал Хейзелтон, — и попробуйте объяснить мне внятно.

Я последовал за ним в гостиную, большую комнату с белым мраморным камином и красивой мебелью, похоже антикварной.

— У меня мало времени, — сказал Хейзелтон. — И еще меньше желания разговаривать с подонками вроде вас. Поэтому выкладывайте, что вам известно о Филипе, и уходите. Вы меня поняли?

Я закурил сигарету и бросил спичку в камин, нарушив девственную белизну мрамора.

— Хорошо. Так вот, я вам только что сказал, что никто не видел Филипа с вечера воскресенья, когда он был на ферме. Где он?

— Это его дело, — возразил Хейзелтон. — К чему вы ведете, Бойд? Хьюстон сказал мне вчера, что я был с вами слишком мягок, и я готов с ним согласиться.

Сперва вы взялись за Марту, потом за Клемми, а теперь суете нос в дела моего сына.

— Марта наняла меня защищать ее интересы, а также интересы ее сестры, — отчеканил я. — Я это и делаю. Кроме того, я уверен: с Филипом что-то случилось. А ваша реакция свидетельствует, что или вам это совершенно безразлично, или вы сами замешаны в этой истории.

На этот раз его усы вздыбились одновременно с бровями. Я думал, что он сейчас взорвется и разлетится на тысячу кусков, но он сделал нечеловеческое усилие и заговорил почти нормальным тоном.

— Я постараюсь посмотреть на дело вашими глазами, Бойд, — начал он значительно. — Вы говорите, что Марта наняла вас защищать ее интересы против меня? И что же она вам сказала? Что она жертва заговора? Что я растратил наследство ее матери? Что она сама и Клемми опасаются за свою жизнь?

— Может быть… До сих пор вы ничем не опровергли это.

— Проверка наследства таких размеров, как у моей жены, учитывая сложность помещения капитала, потребует не меньше месяца работы двух экспертов-бухгалтеров. Приведите ко мне двух таких людей, Бойд, и я готов показать им все расходные книги.

— Почему вы скрываете Клемми на ферме? Почему вы держите там телохранителя, который не допускает никаких посетителей, и эту экономку-компаньонку, которая говорит, что она сиделка? Они что, караулят зерно, или что?

— Садитесь, Бойд, — неожиданно приказал Хейзелтон.

Я послушался. Он устроился напротив, выбрал сигару из шкатулки, лежащей на столике рядом с его креслом, и тщательно раскурил ее.

— Бойд, — сказал он, — я буду откровенен с вами. И рассчитываю на вашу скромность.

— Я ничего не обещаю.

— Так вот, — продолжал Хейзелтон, напирая на каждое слово, — семья страдает от наследственного сумасшествия. Моя жена из-за этого покончила с собой. Это продолжается уже четыре или пять поколений. Иногда одно поколение эта доля минует, и я молю Бога, чтобы мои дети избегли беды.

— Вы хотите, чтобы я поверил, что все ваши дети сумасшедшие?

Хейзелтон не спускал глаз с горящего кончика сигары.

— Филип абсолютно нормален и всегда был таким. С обеими моими дочерьми и в детстве, и в юности тоже все было в порядке, но совсем недавно они стали проявлять эксцентричность.

— А они проходили курс лечения? Вы консультировались с психиатром?