Том 29. Письма 1902-1903 - [3]
Я живу в Любимовке, на даче у Алексеева>* и с утра до вечера ужу рыбу. Речка>* здесь прекрасная, глубокая, рыбы много. И так я обленился, что самому даже противно становится.
Здоровье Ольги поправляется>*, по-видимому. Она Вам кланяется и шлет привет сердечный. Передайте от меня поклон Екатерине Павловне>*, Максимке>* и дщери>*.
«Мысль» Л. Андреева>* — это нечто претенциозное, неудобопонятное и, по-видимому, ненужное, но талантливо исполненное. В Андрееве нет простоты, и талант его напоминает пение искусственного соловья. А вот Скиталец воробей, но зато живой, настоящий воробей.
В конце августа мы увидимся>*, как бы то ни было.
Будьте здоровы и благополучны, не скучайте. Был у меня Алексин>*, говорил о Вас хорошо.
Ваш А. Чехов.
О том, что пьесу получили обратно, напишите строчку. Мой адрес: Неглинный пр., д. Гонецкой.
С названием не спешите>*, успеете придумать.
Чеховой М. П., 7 августа 1902>*
3798. М. П. ЧЕХОВОЙ
7 августа 1902 г. Любимовка.
Милая Маша, я приеду 16 августа, непременно. Уже взят билет. Ольга остается в Москве.
У нас каждый день дожди, обязательно каждый день, но я ловлю рыбу в превосходной глубокой реке>* — и мне хорошо. Зелени здесь очень много, зелени густой, какой в Ялте не найдешь.
Будь здорова. Поклонись мамаше.
Твой Антон. 7 авг.
На обороте:
Ялта. Марии Павловне Чеховой.
Книппер-Чеховой О. Л., 15 августа 1902>*
3799. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
15 августа 1902 г. По дороге из Москвы в Ялту.
Милая Оля, пишу тебе в вагоне, прости за каракули. Только что был на ст. Белгород, еду хорошо. Жарко. В Курске виделся с М. В. Крестовской, она велела тебе кланяться, в восторге от тебя. Со мной в одном вагоне едет жена Шехтеля>* с детьми. Не скучай, дуся, будь веселенькой, раскладывай пасьянс и вспоминай обо мне. Прости, в Москве, за неимением ключа, я ножом и долотом отпер твой стол, чтобы достать свои бумаги. Замок цел. Сапоги почистил, фуфайки же в шкафу не оказалось. Купил много закусок, целый ящик — везу теперь в Ялту. Огурцов не успел купить.
В вагоне пыль.
Хоть ты и не велела писать о приезде, но все же я скоро приеду>*, очень скоро. Не сердись на своего рыболова>*. Крепко тебя целую, будь здорова, весела. Кланяйся Елизавете Васильевне>*, Марии Петровне>*, Дуняше>*, Егору>*, Смирновым>*. Буду писать еще на Лозовой>*.
Твой А. 15 авг.
На обороте:
Тарасовская пл., Ярославск. ж. д.
Ее высокоблагородию Ольге Леонардовне Чеховой.
Любимовка, им. Алексеевой.
Книппер-Чеховой О. Л., 15 августа 1902>*
3800. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
15 августа 1902 г. Лозовая.
Я на Лозовой. Здравствуй, милая моя. Уже вечер, потемнело, жарко, душно. Выпил на станции молока.
Будь здорова, дуся, да хранит тебя бог. Дома буду ждать от тебя письма. Целую и обнимаю.
Твой Antoine. 15 авг.
На обороте:
Тарасовская плат., Ярославск. ж. дор.
Ольге Леонардовне Чеховой.
Любимовка, д. Алексеевой.
Книппер-Чеховой О. Л., 17 августа 1902>*
3801. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
17 августа 1902 г. Ялта.
17 авг.
Наконец я дома, дуся моя. Ехал хорошо, было покойно, хотя и пыльно очень. На пароходе много знакомых, море тихое. Дома мне очень обрадовались, спрашивали о тебе, бранили меня за то, что ты не приехала; но когда я отдал Маше письмо от тебя>* и когда она прочла, то наступила тишина, мать пригорюнилась… Сегодня мне дали прочесть твое письмо, я прочел и почувствовал немалое смущение. За что ты обругала Машу?>* Клянусь тебе честным словом, что если мать и Маша приглашали меня домой в Ялту, то не одного, а с тобой вместе. Твое письмо очень и очень несправедливо, но что написано пером, того не вырубишь топором, бог с ним совсем. Повторяю опять: честным словом клянусь, что мать и Маша приглашали и тебя и меня — и ни разу меня одного, что они к тебе относились всегда тепло и сердечно.
Я скоро возвращусь в Москву>*, здесь не стану жить, хотя здесь очень хорошо. Пьесы писать не буду.>*
Вчера вечером, приехав весь в пыли, я долго мылся, как ты велела, мыл и затылок, и уши, и грудь. Надел сетчатую фуфайку, белую жилетку. Теперь сижу и читаю газеты, которых очень много, хватит дня на три.
Мать умоляет меня купить клочок земли под Москвой. Но я ничего ей не говорю, настроение сегодня сквернейшие, погожу до завтра.
Целую тебя и обнимаю, будь здорова, береги себя. Поклонись Елизавете Васильевне>*. Пиши почаще.
Твой А.
На конверте:
Московско-Ярославск. ж. д. Тарасовская пл.
Ее высокоблагородию Ольге Леонардовне Чеховой.
Имение Алексеевой.
Книппер-Чеховой О. Л., 18 августа 1902>*
3802. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
18 августа 1902 г. Ялта.
18 авг.
Дуся моя милая, в Ялте ужасно жарко, так жарко, что сил нет, и я уже стал помышлять о том, не удрать ли мне отсюда. И народ уже стал ходить, визитеры сидят подолгу — и я отчаянно и молча злюсь. Сегодня за обедом подавали очень сладкую, холодную мягкую дыню, я ел с большим наслаждением; после обеда пил сливки.
Прости меня, дуся, вчера я послал тебе неистово скучное письмо>*. Не сердись на своего мужа.
Приходил Альтшуллер, требует от меня послушания, требует настойчиво и завтра явится выслушивать меня. Опротивело мне все это.
