Том 27. Письма 1900-1901 - [213]

3310. Н. П. КОНДАКОВУ

2 марта 1901 г.

Печатается по автографу (Арх. АН СССР. Ленинград). Впервые опубликовано: «Искусство и жизнь», 1940, № 3, стр. 12.

Ответ на письмо Н. П. Кондакова от 25 февраля 1901 г. (ГБЛ).

…сердечное Вам спасибо за книгу. — Речь идет о брошюре Н. П. Кондакова «Современное положение русской народной иконописи». СПб., 1901. В сопроводительном письме от 25 февраля Кондаков просил: «Прочтите несколько страниц посылаемой брошюры и скажите мне, что Вы думаете. Мне предстоит выступить против Синода, и я готов на поражение». О бедственном положении народной иконописи в России, которая из явления искусства постепенно превращалась в простое ремесло, и о желании во что бы то ни стало помочь сохранить ее мастеров от разорения писал Кондаков Чехову еще 2 января 1901 г.: «В феврале буду в аудиенции у г<осударя> просить об иконописных селах, в защиту от Синода, который сдал всю иконопись фирме Жако и Бонакер, изготовляющей теперь для обителей иконы на жести и коробки для ваксы и консервов».

Я «Геншеля» не видел и не читал… — В своем письме Кондаков делился с Чеховым впечатлением о спектакле Художественного театра «Извозчик Геншель» Г. Гауптмана: «…я, выдержав первый акт, несмотря на то, что часто зажимал себе уши, чтобы не слышать истерических воплей, ушел с начала 2-го акта домой. Подобную бездарную игру, какую мне привелось видеть, я видал, но столь наглой и бездарной пьесы, признаюсь, еще не видел. А так как не в моих привычках терпеть и слушать, как делает публика, то я просто ушел». Петербургская пресса отрицательно отнеслась также и к этой постановке Художественного театра. (См. рецензию А. Р. Кугеля в «Петербургской газете», 1901, № 55, 26 февраля, в отд. «Театральное эхо»; рецензию Ю. Беляева «Геншель» в «Новом времени», 1901, № 8981, 27 февраля). В последней отмечалось: «Опять неудача! Это уже вторая. „Геншель“, как и „Одинокие“, был поставлен с большими затеями, но разыгран так слабо, что вряд ли у самых ярых поклонников Художественного театра найдется что-нибудь сказать в оправдание актеров. О всех их можно отозваться очень немногословно. Актеры были плохи. Вот и все. И как бы ни пытались объяснить их бледную, неровную и часто вовсе бессмысленную игру, неуспех остается неуспехом. Появляется такой талант в главной роли, как г. Станиславский, и пьеса смотрится с удовольствием. Нет талантов, нет и пьесы, как там ни мудри с обстановкой».

…иконопись (Палех и Хо́луй) уже умирают… — В подборке «Новости науки, искусства и литературы» («Русские ведомости», 1901, № 3, 3 января) писалось: «По словам проф. Н. П. Кондакова, сделавшего недавно доклад в Обществе любителей древней письменности о своей поездке в иконописные села Мстеру, Холуй и Палех, иконописное производство у них сильно падает, особенно в последнее время, когда явилась конкуренция со стороны московской фирмы Жако и Бонакер, печатающей иконы на жести и сбывающей их в огромном количестве. Даже русские иконописцы стали принимать теперь заказы „под Жако“. Докладчик доказывал необходимость прийти на помощь русским иконописным селам и поддержать русскую церковную живопись».

К отлучению Толстого публика отнеслась со смехом. — 24 февраля 1901 г. в «Церковных ведомостях» было опубликовано определение Синода от 20–22 февраля «с посланием верным чадам православные греко-российские церкви о графе Льве Толстом»: «Церковь не считает его своим членом и не может считать, доколе он не раскается». Постановление Синода было перепечатано всеми газетами и многими журналами. 24 февраля вышло распоряжение Главного управления по делам печати за № 1576 «о непоявлении в печати сведений и статей», относящихся к постановлению Синода (Дневник Суворина, стр. 280). В письме от 25 февраля Кондаков спрашивал Чехова: «Как Вам кажется отлучение Льва Толстого от церкви? Победоносцев отплатил ему за письмо к г<осударю>». О том же писала Чехову и Книппер 2 марта 1901 г.: «А как тебе понравится это отлучение Толстого? Я читала одна у себя и покраснела — так мне стыдно стало за Россию. Я читала письмо графини к св. синоду, присылали Марии Федоровне, и она давала читать — очень умно и сдержанно» (Переписка с Книппер, т. 1, стр. 341).

3311. М. П. ЧЕХОВОЙ

2 марта 1901 г.

Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: Письма, т. VI, стр. 131.

Год устанавливается по ответному письму Чеховой от 8 марта 1901 г. (Письма М. Чеховой, стр. 175–176) и упоминанию о письме Кондакова (от 25 февраля 1901 г.).

…купи мне чашку ~ и привези. — В ответном письме Мария Павловна сообщала: «Думаю выехать из Москвы 23 марта в пятницу и в воскресенье с пароходом в Ялту. Закусок, окорок и чашку привезу».

Сегодня получил от Кондакова из Петербурга письмо… — См. предыдущее письмо^* и примечания к нему^*.

Напиши, что тебе известно про Мишу ~ переход в «Новое время». — М. П. Чехова отвечала: «Миша давно мне не писал. Последнее письмо я получила 16 февраля. Он пишет, что Суворин предложил ему место в редакции по 200 руб. в месяц жалованья, и с 1 марта он перевозит свою семью в Петербург. Привожу выдержку из его письма: „Я буду служить у Суворина, работать по любимому мною ремеслу, писать и переводить, и тем временем припишусь в помощники присяжного поверенного и буду адвокатом. Ты не поверишь, я поэтизирую, как институтка, хотя, конечно, ввиду случайностей у меня сжимается сердце по поводу счастья моей семьи“ и т. д. Я, конечно, его ободрила, сослалась на его молодость, что в случае неудачи он успеет выбраться из трудного положения, жена его тоже молода еще. Правда, ведь трудно быть чиновником?! А вот то, что он поступил в редакцию «Нового времени», для теперешнего положения дел, кажется, не совсем хорошо. „Новое время“ не пользуется хорошей репутацией. Впрочем, не знаю этого. Знаю только то, что, верно, судьба мальчикам из нашей семьи заниматься литературой, но не быть чиновниками» (см. также примечания к письму 3304