Том 21. Приключения Мишеля Гартмана. Часть I - [160]

— Извините, развалины, о которых вы говорите, находятся на самом краю озера, на правом берегу; впрочем, они теперь не важны, а через несколько лет совсем исчезнут.

— Вы правы, господин Иоган Шинер, я ошиблась; я не знаю, зачем я говорила вам об этих развалинах, которые, признаюсь вам, мало меня интересуют. А на дороге, ведущей отсюда к озеру, нет никакой деревни?

— Никакой.

— Повсюду леса, совершенное уединение?

— Леса, да; но уединение не такое полное, как вы предполагаете.

— Это как?

— За полтора лье отсюда находится домик лесничего, служащий в то же время гостиницей редким путешественникам, которых случай приводит в эту сторону.

— Как! Здесь так близко есть гостиница?

— Есть, но очень неудобная; ее содержит лесничий, и небольшая выгода, которую она доставляет, помогает ему жить и содержать семью; вы знаете, без сомнения, что лесничие получают очень небольшое жалованье, поэтому им позволяют заниматься скромной торговлей.

— Я этого не знала; бедные люди! Итак, Прейе только за полтора лье от этой деревни?

— Вы знаете название этого дома! — вскричал хозяин с удивлением.

— Вы, кажется, сами произнесли его, — сказала она, краснея.

— Не думаю.

— Это правда. Теперь помню. Мне сказал это название мальчик, который привел нас сюда; но я думала, что Прейе село или, по крайней мере, маленькая деревенька.

— Нет, это просто дом лесничего.

— Благодарю, — сказала она и опять сделалась безмолвна.

— Вы ничего не желаете более знать? — спросил старик через минуту.

Молодая женщина приподняла голову, смотрела на старика со странным выражением две-три секунды, а потом вдруг как будто решилась и сказала с очаровательной улыбкой:

— Послушайте, господин Иоган, извините меня, мои вопросы должны были показаться вам очень странны и безрассудны, не так ли? Я буду откровенна с вами, тем более, что хочу просить у вас услуги.

— Ложь всегда дурной способ.

— Моя ложь имеет извинение, господин Иоган. Мы живем в несчастное время, когда необходима величайшая осторожность; мне не хотелось бы, чтоб мое присутствие внесло в ваше спокойное жилище несчастье и погибель.

— Так поэтому-то, когда я имел честь предлагать вам гостеприимство, вы сказали шепотом, что, может быть, сделаете лучше, если не примите его!

— А! Вы слышали?

— Вы видите; но это все равно; я человек простой и всегда старался исполнять свои обязанности к другим как к себе самому, вы сказали, что хотите просить у меня услуги, говорите. И если эта услуга не может оскорбить мою совесть, я постараюсь исполнить ваше желание.

— Я этого ожидала от вас, господин Иоган, а относительно того, о чем я хочу вас просить, успокойтесь, я не стану требовать ничего такого, что могло бы оскорбить вашу добросовестность; меня удерживает только опасение навлечь несчастье на вас, и это в награду за всю вашу доброту и дружелюбное гостеприимство.

— Несчастье — гость дорогой, когда идет вслед за долгом; говорите без опасения; я слушаю вас.

— Прежде всего позвольте мне сказать вам, кто я; когда вы узнаете мое имя и…

— Позвольте мне остановить вас, — с живостью перебил старик, — вы и лица, сопровождающие вас — путешественники, которым я очень рад предложить гостеприимство; мне не нужно знать ничего более. Я прибавлю, что, может быть, для нашей взаимной пользы, в виду событий, могущих случиться, мне лучше сохранить полное неведение на этот счет; это позволит мне действовать с большей свободой в услуге, которую вы ожидаете от меня.

— Вы правы, — ответила молодая женщина, подумав несколько минут, — я приступлю к делу; вот в двух словах о чем идет речь: сегодня вечером в половине одиннадцатого никак не позже, я должна быть в Прейе.

— Ничего не может быть легче.

— Для вас — да, но для женщины, не знающей дороги…

— Стало быть, вы желаете проводника?

— Да, господин Иоган, во-первых, и потом еще кое-чего.

— Говорите!

— Прежде всего никто не должен знать об этой небольшой экспедиции. Есть у вас здесь лошадь и тележка?

— Этого ничего нет; притом ни лошадь, ни тележка не проедут по дорогам, ведущим отсюда в Прейе.

— Стало быть, я пойду пешком, и прошу у вас только решительного молчания об этой прогулке, проводника и мужской костюм; мое платье неудобно для ходьбы через кусты.

— Никто не будет знать о вашей прогулке, я даю вам слово, а мужское платье вы получите через час.

— А проводника?

— Это буду я, с вашего позволения; повторяю вам, никто лучше меня не знает здешних гор.

— Благодарю вас; но не боитесь ли вы, что такой продолжительный путь будет свыше сил в ваши лета?

— Не беспокойтесь об этом, — ответил старик, смеясь, — вероятно, из нас двоих устану не я; я каждый день хожу гораздо дольше осматривать мои пастбища.

— Хорошо, вы пойдете со мною. В котором часу отправимся мы?

— Вам нужно, не так ли, быть в Прейе до половины одиннадцатого?

— Не только нужно, но и необходимо, господин Иоган.

— Очень хорошо; теперь четыре часа, в шесть мы поужинаем, в половине девятого отправимся в путь, если для вас это удобно, и успеем, не торопясь, дойти до Прейе к тому часу, к которому вы желаете.

— Это решено; прошу вас о моем костюме.

— Вы будете его иметь через час.

— Теперь, если вам угодно, покажите мне комнату где я могла бы отдохнуть несколько минут.