Том 20. Фланкер. Новая Бразилия - [6]

— Да, вы рискуете, — ответил тот, который уже говорил, — человек высокого роста, с открытой, важной и строгой физиономией, седые волосы которого рассыпались по плечам густыми прядями.

— Но так как вы уже здесь, объяснимся как можно короче, время дорого. Что сделали вы после нашей разлуки?

— Не много: мы только издали следили за вами, готовые в случае надобности явиться к вам на помощь.

— Благодарю. Новостей нет?

— Никаких. Кто мог бы сообщить их нам?

— Справедливо; а вашего друга Верного Прицела вы не обнаружили?

— Нет.

— Досадно. Если предчувствия меня не обманывают, нам скоро придется взяться за ножи.

— И возьмемся!..

— Я это знаю, Вольная Пуля, ваша храбрость мне давно известна; но вы, ваш товарищ, Руперто, и я — в итоге нас только трое.

— Так что ж тут такого?

— Как что такого? Когда приходится биться против тридцати или сорока приученных к войне охотников, право, Вольная Пуля, вы меня изумляете вашими суждениями. Вы не задумываетесь ни над чем! Вспомните, что на этот раз нам приходится биться не с плохо вооруженными индейцами, а с белыми, разбойниками и бродягами, которые скорее умрут, но не отступят ни на шаг, и мы вынуждены будем неизбежно погибнуть.

— Это правда, их много, я не подумал об этом.

— А умрем мы, что станет с ней?

— Хорошо, хорошо, — проговорил охотник, согласно кивая головой, — повторяю вам, что не подумал.

— Видите теперь, что мы неизбежно должны сойтись с Верным Прицелом и его друзьями.

— Хорошо, но как отыскать в прериях след такого человека, как Верный Прицел? Кто знает, где он в настоящую минуту? Может быть, он находится от нас на расстоянии ружейного выстрела, а может быть, в пяти сотнях миль[4]… Уверены ли вы, что на этот раз не ошибаетесь и напали на верный след?

— Я еще не уверен в этом, хотя все заставляет полагать, что не ошибаюсь, но положитесь на меня, скоро я узнаю, на что нам следует решиться.

— По этим следам мы идем от самого Монтеррея, но чтобы решиться на какое бы то ни было средство, нам нужна уверенность, и потом, как вы сами сказали, необходимо увеличить наше число.

— Вы правы. Так я возвращусь в лагерь; в будущую ночь увидимся. Я буду очень несчастлив, если и на этот раз не узнаю того, что мне так необходимо знать. Вы же в это время старайтесь, как только можете, проведать что-нибудь о Верном Прицеле.

— Наказ этот лишний, я не останусь в бездействии. Дон Стефано схватил вдруг руку охотника и, крепко сжав ее, сказал взволнованным голосом:

— Вольная Пуля, я не стану говорить ни о нашей давнишней дружбе, ни об услугах, которые я не раз оказывал вам к своей великой радости; повторяю вам только, что от успеха нашего дела зависит счастье всей моей жизни.

— Хорошо, хорошо, положитесь на меня, дон Хосе, я стар для того, чтобы менять друзей. Не знаю, кто прав или виноват в этом деле, желаю только, чтобы правосудие было на вашей стороне; но что бы ни случилось, я останусь вам добрым, верным товарищем.

— Благодарю, мой старый друг, до будущей ночи. Сказав это, дон Стефано — или тот, кто называл себя так — повернулся, чтобы уйти, но Вольная Пуля удержал его.

— Что случилось? — спросил незнакомец.

Охотник приложил к губам указательный палец правой руки в знак молчания и повернулся к Руперто, который присутствовал при их беседе:

— За волком! — шепнул он ему чуть слышно. Руперто, не отвечая, прыгнул как ягуар и исчез в хлопчатнике, растущем поблизости.

Через несколько минут, в продолжение которых оба человека безмолвно и неподвижно оставались на своих местах, они услышали шорох листьев, шум поломанных ветвей, затем падение на землю тяжелого тела, после чего все стихло.

Тотчас же в ночной тишине раздался крик совы.

— Руперто зовет нас, — сказал тогда Вольная Пуля, — все кончено.

— Что произошло? — с беспокойством спросил дон Стефано.

— Сущая безделица, — ответил охотник, делая ему знак следовать за ним. — По вашим следам шел шпион, вот и все.

— Шпион?! Но это не безделица!

— Он в наших руках, следовательно, не опасен.

— В таком случае мы должны убить его.

— Посмотрим; это будет зависеть от объяснения с ним. Во всяком случае небольшой грех давить подобных гадин.

Разговаривая таким образом, Вольная Пуля с товарищем скрылись в кустах.

Доминго, крепко связанный арканом Руперто, напрасно старался вырваться. Руперто, стоя перед ним, опираясь на свое ружье, с усмешкой слушал брань метиса в ожидании прибытия охотников.

— Вместо угроз, удалец мой, — сказал, выходя из кустов, Вольная Пуля, — мне кажется, лучше было бы честно сознаться, что ты в наших руках, и действовать, сообразуясь с обстоятельствами.

— Можешь звать меня удальцом и читать мне наставления, старый капканщик мускусных мышей, — грубо ответил ему шпион, — но белые вы или краснокожие, кто позволил вам обращаться так с охотником?

— Если бы вместо того, чтобы пытаться подслушать то, что вас не касается, достойный сеньор Доминго, так кажется вас зовут, — насмешливо произнес дон Стефано, — вы спокойно продолжали бы спать в своем лагере, с вами не случилось бы маленькой неприятности, на которую вы изволите жаловаться.

— Я должен признать справедливость ваших рассуждений, — ответил бродяга с иронией, — но что делать? Я всегда имел страсть узнать именно то, что от меня старались скрыть.