Том 2 - [12]
Утром Герасим вышел во двор и ахнул. Он чуть не заплакал от горя. Вдовый человек, смирный, трудолюбивый, — а сделали вон что. «Он, — решил Герасим. — Больше некому». И заявил в милицию в тот же день.
На другой день приехал милиционер из волости. Вызвал Федьку.
— Ты — Земляков Федор Ефимович? — задал он первый вопрос.
— Раз знаешь — зачем спрашиваешь, — сказал вместо ответа Федька, глядя прямо в глаза.
— Ты зачем кур подушил у Герасима Полынкова?
— А ты видал? — спросил Федька.
— Люди видали, — утвердительно сказал милиционер.
— Какие люди?
— Это я потом скажу, на суде. Не я, а свидетели.
— Ну, когда скажешь, тогда и разговаривать будем. А свидетелей давай сюда: поговорим.
— В каких отношениях с Полынковым? Ругались ли когда? Были ли споры или драки?
— Очень я его уважаю, Гараську. Очень! — притворялся Федька. — До того уважаю, что хоть сейчас полбутылку за него выпью, не моргну глазом.
— Где ночевал той ночью?
— Какой такой ночью?
— Да когда кур подушили?
— А я почем знаю, когда подушили.
— Позавчера.
— Позавчера спал на печке. А все-таки это правда, что подушили?
— Ты не притворяйся. Сядь.
Федька сел и уставился в потолок.
Милиционер, молодой человек лет двадцати, неопытный в следовательском деле, но уже обстрелянный бандитами, тоже спешил закончить разговор: свидетелей нет, оснований для привлечения к ответственности нет, бандиты не дают покоя ни днем ни ночью — до кур ли тут? Да и парень сидел перед ним какой-то смелый и, пожалуй, симпатичный чем-то. Разве ж пролезешь к нему в душу?
— Ты вот что, Земляков: кур-то покрал, наверно, ты. Но ничего не поделаешь: забрать тебя нет оснований. Но, — милиционер погрозил пальцем, — смотри! Брось! Недавно вора расстреляли. Нам некогда сейчас возиться с ворами. Бандиты кровь пьют народную, а ты…
— Не крал, — мрачно врал Федька.
— Ну подушил.
Федька не ответил и не возразил. Он стал мрачным и угрюмым. А смотрел уже себе под ноги.
— Иди домой, — сказал милиционер.
Федька встал, чуть помялся и вышел.
На крыльце его поджидал Ваня Крючков.
— Пойдем к Андрею, — шепнул он на ухо.
В этот момент из-за церкви выскочили два верховых. Федька прыгнул через перила, схватил лошадь милиционера и спрятал ее за стену. Ваня кинулся в сельсовет и крикнул:
— Бандиты!
Милиционер прыгнул с крыльца, вскочил в седло и поскакал. Цокот копыт услышали бандиты. Они заскочили за церковь, несколько раз выстрелили по милиционеру. Но тот юркнул в переулок и скрылся. А Федька и Ваня быстро перешли улицу и спрятались в огородах. Когда бандиты проскакали из села, Ваня еще раз сказал:
— Пойдем, Андрей Михайлович зовет тебя.
— Где он?
— Увидишь, — коротко ответил Ваня.
С тех пор как Федор начал куролесить, Ваня, казалось, охладел к другу. Но это только казалось. Он все время помнил о Федоре и с горечью думал о том, что ничем уже не может помочь другу. Так и в тот раз: они шли и молчали. Только сегодня утром Ваня разговаривал с Андреем Михайловичем о Федоре. И вот он велел привести его.
Они пришли к заброшенной, полуразрушенной мельнице-колотушке, стоявшей на окраине села, на отшибе от дворов, почти в поле. Сразу же за мельницей начинался подсолнечник. Место выбрал Андрей очень удобное: и наблюдать можно вокруг, и скрыться хорошо — сразу в подсолнечник, а там — яр. Они вошли в мельницу через пролом. Ваня тихонько свистнул. Андрей еще и раньше видел их сверху. Теперь он спустился вниз и стал перед ними. Он сказал первое слово строго:
— Та-ак.
— Привел, — сказал Ваня, поглядывая то на Федора, то на Андрея Михайловича.
Федор вскинул на Андрея глаза и сразу их опустил. Он заметил во взоре Андрея колючую злобу.
— Ты что же это? А? — спросил Андрей.
Федор молчал.
— Ты подушил кур? — еще строже спросил Андрей.
— Я, — тихо ответил Федор и снова поднял глаза.
И вдруг Андрей ударил Федора по лицу, ударил изо всей силы. Федор покачнулся, но не упал. Он не сводил глаз с Андрея.
— Ну? — спросил Андрей, сжав челюсти до боли.
— Ударь еще, — тихо попросил Федор.
— Не надо! — крикнул Ваня и стал между ними. Андрей отстранил Ваню, нерешительно шагнул к Федору и срывающимся голосом сказал:
— Федя… Ты думаешь, один кругом, на всем белом свете… А ведь я… люблю тебя, подлеца! — И он обнял Федора, положив его голову на свою грудь.
Федор стоял покорно, чуть вздрагивая.
— Больно? — спросил Андрей.
Федор ничего не ответил. Он только поднял глаза. Андрей рукавом смахнул с его лица капельку крови и сказал:
— Ну… идите, ребята. Бандиты рыщут. Надо мне в подсолнухи залечь… Вечером приходите за сады.
Федор и Ваня ушли медленно, тихо, взявшись за руки, как в детстве. Но они были уже большими, взрослыми. Шли и молчали. Говорить было не о чем: все было сказано там, в мельнице.
И покатилась бы Федорова жизнь рассохшимся колесом, виляя из стороны в сторону, если бы не было в то время Андрея в селе.
Потом они все чаще и чаще встречались с Андреем, слушали его рассказы о Красной Армии, толковали о делах сельских и волостных. О многом переговорили они темными ночами.
После таких бесед Федор много размышлял.
Однажды он поил лошадь у колодца. Сзади подошел Герасим Полынков. Федор оглянулся, увидел его и хотел уйти. Но лошадь только начала пить — оторвать ее от ведра в таком случае невозможно, разве только ударить по морде.
Широко известная повесть о собаке, умном, добром сеттере Биме, и о людях, добрых и разных, которых встречает Бим. Автор страстно защищает все живое на Земле, говорит об огромной ответственности человека перед природой.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В третий том Собрания сочинений Г. Н. Троепольского вошли повести «В камышах» и «Белый Бим Черное ухо». Публицистическое и драматургическое творчество писателя представлено очерком «О реках, почвах и прочем», пьесой «Постояльцы». В том включен также киносценарий «Земля и люди».
В первый том Собрания сочинений лауреата Государственной премии СССР Г. Н. Троепольского вошли рассказы и сатирическая повесть «Кандидат наук».Издание сопровождено предисловием и примечаниями И. Дедкова.
Гавриил Николаевич Троепольский широко известен читателю как автор повестей, рассказов, очерков, посвященных актуальным вопросам нашей современности. В «отчасти сатирической» повести «Кандидат наук» Г. Троепольский выступает против лжеученых, присосавшихся к сельскохозяйственной науке, тормозящих ее развитие. Писатель говорит о необходимости очищения науки от лжеученых, блудословов, подхалимов и «флюгероидов», которые, по словам автора, «чрезвычайно живучи, весьма выносливы и устойчивы против неблагоприятных условий погоды».
Его арестовали, судили и за участие в военной организации большевиков приговорили к восьми годам каторжных работ в Сибири. На юге России у него осталась любимая и любящая жена. В Нерчинске другая женщина заняла ее место… Рассказ впервые был опубликован в № 3 журнала «Сибирские огни» за 1922 г.
Маленький человечек Абрам Дроль продает мышеловки, яды для крыс и насекомых. И в жару и в холод он стоит возле перил каменной лестницы, по которой люди спешат по своим делам, и выкрикивает скрипучим, простуженным голосом одну и ту же фразу… Один из ранних рассказов Владимира Владко. Напечатан в газете "Харьковский пролетарий" в 1926 году.
Прозаика Вадима Чернова хорошо знают на Ставрополье, где вышло уже несколько его книг. В новый его сборник включены две повести, в которых автор правдиво рассказал о моряках-краболовах.
Известный роман выдающегося советского писателя Героя Социалистического Труда Леонида Максимовича Леонова «Скутаревский» проникнут драматизмом классовых столкновений, происходивших в нашей стране в конце 20-х — начале 30-х годов. Основа сюжета — идейное размежевание в среде старых ученых. Главный герой романа — профессор Скутаревский, энтузиаст науки, — ценой нелегких испытаний и личных потерь с честью выходит из сложного социально-психологического конфликта.
Герой повести Алмаз Шагидуллин приезжает из деревни на гигантскую стройку Каваз. О верности делу, которому отдают все силы Шагидуллин и его товарищи, о вхождении молодого человека в самостоятельную жизнь — вот о чем повествует в своем новом произведении красноярский поэт и прозаик Роман Солнцев.
Владимир Поляков — известный автор сатирических комедий, комедийных фильмов и пьес для театров, автор многих спектаклей Театра миниатюр под руководством Аркадия Райкина. Им написано множество юмористических и сатирических рассказов и фельетонов, вышедших в его книгах «День открытых сердец», «Я иду на свидание», «Семь этажей без лифта» и др. Для его рассказов характерно сочетание юмора, сатиры и лирики.Новая книга «Моя сто девяностая школа» не совсем обычна для Полякова: в ней лирико-юмористические рассказы переплетаются с воспоминаниями детства, героями рассказов являются его товарищи по школьной скамье, а местом действия — сто девяностая школа, ныне сорок седьмая школа Ленинграда.Книга изобилует веселыми ситуациями, достоверными приметами быстротекущего, изменчивого времени.