Том 2. Теория, критика, поэзия, проза - [31]

Мы отличаемся от них тем же, чем процесс технического строительства нашей страны отличается от всех разновидностей «восстановления» проводимых в странах Лиги Наций³ или у «потерпевших» держав. Основное различие заключается в назначении любого технического приема, в целевой установке нашей техники, в отказе нашем от принципа самодовлеющей формы и в замене его принципом подчинения каждого технического приема заданиям агитации или пропаганды⁴.

В этой области мы не имеем и не скоро будем иметь союзников во всех странах Запада, поэтическая культура которых строится на принципе самодовлеющей красоты. Красота на принципе наименьшего сопротивления усилию, все же сводится в конце концов к идеалу безделия.

Этим «идеалам» противостоят положения наибольшей нагрузки материала, планового использования возможностей его характера, систематическое исследование известных естественных богатств языка и разведка его новых образований, а наконец и выше всего этого подчинения всей поэтической деятельности задачам оформления пропаганды тех основных общих и конкретно возникающих методов мировой перестройки, какими существует и какие осуществляет СССР, в пределах и за пределами дипломатической географии.

Если на Западе у нас найдутся единомышленники в этом (а они не найтись не могут) – мы сможем приветствовать таких союзников, но, пока ясно одно – в числе современной нам официальной поэзии Америки и Западной Европы искать их праздный и потому расточительный труд.

Распространение конструктивизма >*

Значительность и жизненность любого художественного течения определяются способностью его воздействия на окружающее искусство. Конструктивизм, как школа еще очень молода. Тем не менее степень его влияния на современную литературу весьма высока, а область распространения этого влияния настолько разнообразна, что приходится удивляться быстроте с какой оно проникает во все области современной ему литературы, кажется достаточно забронированные от внешних воздействий.

Примеров можно привести очень много, но во избежание протокольности проводимого исследования, вовсе не претендующего на характер судебного следствия, здесь ограничимся только беглым обзором их, удовлетворяясь приведением компетентных отзывов, подтверждающих заявление конструктивистов, которых иначе могли бы упрекнуть в предвзятости.

Еще в прошлом году [1926], критика «Красной Нови»¹ отметила стилистические изменения в прозе популярного Всеволода Иванова и определила их как «усвоение приемов московских конструктивистов»². Дело шло о так называемом «локальном принципе»³. Это основоположение конструктивистов оказалось по-видимому первым элементом, заставившим открыть двери его влиянию. На примере Вс. Иванова сказались последствия нашего (конструктивистов) тезиса о необходимости для поэзии бить прозу ее же оружием в ее же области⁴.

Если влияние конструктивистов поэтов на вполне сложившую прозу кажется удивительным – влияние их на поэзию современников не может уже поразить кого либо. В данном случае более интересен не самый факт, а характер и последствия такого влияния.

Принцип повествовательности поэмы, неоднократно прокламировавшийся конструктивистами, доставил широкую известность поэту Уткину, в его наиболее популярной вещи: «Рыжем Мотеле»⁵. Очень характерно, что и здесь широкое применение нашел себе «локальный принцип» конструктивистов. Вспомним хотя бы луну – золотую ермолку, взошедшую над еврейским местечком.

Что это было именно влияние, свидетельствует попытка Уткина отделаться от него в дальнейшем, а что влияние было хорошее и для Уткина спасительное, видно из того, что последующий сентиментальный лиризм этого поэта не дал ни одного произведения, стоящего на уровне его поэмы «О рыжем Мотеле».

Н. Ушаков в своей книге «Весна Республики»⁶ широко использует приемы локального метода, но у него влияние конструктивизма идет и глубже. Он воспроизводит форму служебного рапорта, заимствуя ее из сборника «Госплан литературы», где Сельвинским опубликована поэма-прототип⁷. Ушаков идет вслед за Сельвинским в использовании местных акцентов, вводя этнологическую речевую характеристику в стих.

И вологодские были сласть

Дыбя льняные бороды:

«Цайку испить, комиссар елась

Овецья твоя морда».

И вятичи покинули дом

То же с винтом, не иначе:

«Вячькие, сивячькие – однаво

Семеро их не боятси».

Приводя эту цитату, Вешнев (Кр[асная] Новь)⁸ выражает мнение, что стихотворение «Зеленые», откуда она взята – «совсем пародия на И. Сельвинского». Пародия, не пародия, но полное и безоговорочное подчинение методу – несомненно.

Однако наиболее яркий пример силы воздействия конструктивизма на современников дает поэзия В. Маяковского⁹, поэта, казалось бы давно закончившего свой карстовый период.

Еще в своей статье «Как писать стихи»¹⁰ Маяковский, объясняя способ создания своей поэмы на смерть Есенина¹¹, указывает, что Есенин был поэт, поэтому и определения поэмы, ему посвященной, должно браться из области литературного его окружения. Это буквальное и точнейшее применение все того же локального принципа конструктивистов.

В поэме «Хорошо!» Маяковский, желая совладать с повествованием, обычно ему не дающемся, обратился к методу прозаической инфляции, предъявленному Сельвинским в «Улялаевщине». У Сельвинского: