Том 2. Стихотворения - [61]

Но ведун подходит к Книге, Светловзор,

И подходит царь Всеслав, всепобедительный,

Дух у них, как и у всех, в телесный скрыт цветной убор,

Но другим всем не в пример горит в них свет нездешний, длительный.

Царь Славянский вопрошает, отвечает Светловзор.

«Отчего у нас зачался белый вольный свет,

Но доселе, в долги годы, в людях света нет?

Отчего у нас горит Солнце красное?

Месяц светел серебрит Небо ясное?

Отчею сияют ночью звезды дружные,

А при звездах все ж глубоки ночи темные?

Зори утренни, вечерние – жемчужные?

Дробен дождик, ветры буйные – бездомные?

Отчего у пас ум-разум, помышления?

Мир-народ, как Море, сумрачный всегда?

Отчего всей нашей жизни есть кружение?

Наши кости, наше тело, кровь-руда?»

И ведун со взором светлым тяжело дышал,

Перед Книгою Глубинной он ответ царю держал.

«Белый свет у нас зачался от хотенья Божества,

От великого всемирного Воления.

Люди ж темны оттого, что воля света в них мертва,

Не хотят в душе расслышать вечность пения.

Солнце красное – от Божьего пресветлого лица,

Месяц светел – от Божественной серебряной мечты,

Звезды частые – от риз его, что блещут без конца,

Ночи темные – от Божьих дум, от Божьей темноты

Зори утренни, вечерние – от Божьих жгучих глаз,

Дробен дождик – от великих, от повторных слез его,

Буйны ветры оттого, что есть у Бога вещий час,

Неизбежный час великого скитанья для него.

Разум наш и помышленья – от высоких облаков,

Мир-народ – от тени Бога, светотень живет всегда,

Нет конца и нет начала – оттого наш круг веков,

Камень, Море – наши кости, наше тело, кровь-руда».

И Всеслав, желаньем властвовать и знать всегда томим,

Светловзора вопрошал еще, была беседа длинная

Книгу Бездны, в чьи листы мы каждый день и час глядим,

Он сполна хотел прочесть, забыл, что Бездна – внепричинная,

И на вечность, на одну из многих вечностей, пред ним.

Заперлась, хотя и светит, Книга-Исповедь Глубинная.

Море всех морей

К литургии шел сильный царь Волот,

Все прослушал он, во дворец идет.

Но вопрос в душе не один горит.

Говорит с ним царь, мудрый царь Давид.

«Ты уж спрашивай, сильный царь Волот,

На любой вопрос ум ответ найдет».

И беседа шла от царя к царю.

Так приводит ночь для людей зарю. –

«Где начало дней? Где всех дней конец?

Городам какой город есть отец?

Кое древо – мать всем древам земным?

Кою травам мать мы определим?

И какой старшой камень меж камней?

Птица между птиц? Зверь между зверей?

Рыба между рыб? Озеро озер?

Море всех морей? Всех степей простор?»

Так-то вопрошал сильный царь Волот,

Мудрый царь Давид речь в ответ ведет. –

«Где начало дней, там и дней конец,

Их связал в одно вышний наш Отец.

Свет идет во тьму, тьма ведет во свет,

Большее понять – разума в нас нет.

Город городов – строится в умах,

Радость в нем – свеча, свет во всех домах,

Там сады для всех, все цветы есть в нем,

Водоемы бьют, с башней каждый дом.

Кипарис есть мать всем древам земным,

Кипарис родит благовонный дым,

В час, как дух у нас посвящен мольбам,

Фимиам его дышит в храмах нам.

А всем травам мать есть плакун-трава,

Потому что грусть в ней всегда жива,

И приходит год, и уходит год,

А в плакун-траве все слеза цветет.

Камень камням всем – огневой рубин,

В нем святая кровь, в нем пожар глубин,

Перед тем как новь распахать для нас,

Нужно сжечь леса в самый жаркий час.

Птица птицам всем есть морской Стратим,

Взор его – огонь, а перо – как дым,

Он крылом своим обнимает мир,

Всех живых зовет на всемирный пир.

Зверь зверей земных есть единорог,

На скрещенья он всех земных дорог,

И куда нейди, все придешь к нему,

И узнаешь свет, миновавши тьму.

Рыба между рыб кит есть исполин,

Возлюбивший ночь и испод глубин,

Двух сынов родил исполинский кит,

И на них на трех весь наш мир стоит.

Озеро – отец всех земных озер –

Есть зеркальный круг между снежных гор,

Кто на высь взойдет, глянет в тот затон,

Весь увидит мир как единый сон.

Степь степей земных, Море всех морей –

В помыслах людских, в сердце у людей,

Кто в зеркальный круг заглянул в мечте,

Вечно он в степи, в Море, в Красоте».

Видение царя Волота

Был велик тот день, и светла заря,

Как сошлись у нас сорок два царя.

Всех могуче был светлый царь Волот,

А вторым за ним царь Давид идет.

И сказал Волот: «ОН цари людей!

Что вам виделось в темноте ночей?

Вы поведайте, чем ваш сон живет?» –

Но молчат цари И рече Волот: –

«А мне снилося, и таков мой сон.

Будто свет горит нам со всех сторон,

От Востока встал, и зажег весну,

Светорусскую озарил страну.

И с полуденной стороны, светло,

Древо-золото до Небес взошло,

А на дереве кречет-бел сидит,

А в ногах ею позвонок звенит

Кто из вас, цари, изъяснит мне сон?» –

И сказал Давид, был он царь учен: –

«Государь ты наш, первый царь Волот,

Сон твой сбудется, сон твой жизни ждет.

Солнца красный свет, алый луч весны –

То начальный Град для родной страны.

Светорусская эозгорит земля,

Кровью вскормятся все луга-поля.

Как восточные облака горят,

Городам земным вспыхнет первый Град,

Светорусский Град, где не будет тьмы,

Где блеснут сердца, возгорят умы,

Древо-золото – тех умов оплот,

Тех сердец расцвет, что светло цветет.

Кречет-бел на нем – белизна души,

Позвонок всем нам говорит. Спеши,

Поспешите все, всех зовет тот звон,

В нас да сбудется златоцветный сон». –

И задумались сорок два царя,