Том 2. Стихотворения - [44]

Капли смолы

Липкие капли смолы

С этой сосны мы сберем.

Богу лесному хвалы

Голосом светлым споем.

Яркий воздвигнем костер,

Много смолистых ветвей.

Будет он радовать взор

Пляской змеистых огней.

Капли душистой смолы

Будут гореть, как свеча

Богу лесному хвалы,

Радость огней горяча.

Грозовой костер

В небе духи жгли костер,

Грозовые исполины.

Раскаленные рубины

Осветили грани гор.

Был раскидистым закат,

Захватил в горах изломы

Миг, и вот хохочут громы,

Набегающе гремят.

Весь надоблачный простор

Был – над царством гор взметенный,

Исполинами зажженный,

Торжествующий костер.

Береза

Береза родная, со стволом серебристым,

О тебе я в тропических чащах скучал.

Я скучал о сирени в цвету, и о нем, соловье голосистом,

Обо всем, что я в детстве с мечтой обвенчал.

Я был там далеко,

В многокрасочной пряности пышных ликующих стран.

Там зловещая пума враждебно так щурила око,

И пред быстрой грозой оглушал меня рев обезьян.

Но, тихонько качаясь,

На тяжелом, чужом, мексиканском седле,

Я душою дремал, и, воздушно во мне расцвечаясь,

Восставали родимые тени в серебряной мгле

О, весенние грозы!

Детство с веткой сирени, в вечерней тиши соловей,

Зыбь и шепот листвы этой милой плакучей березы,

Зачарованность снов – только раз расцветающих дней!

Смех ребенка

Смех ребенка за стеной,

  Близко от меня,

Веет свежею весной,

Говорит о власти дня.

Это сказка, это сон,

  Что из нежных струй

Легкий стебель вознесен,

Воплощенный поцелуй.

Легкий стройный стебелек,

  С ласковым цветком,

Завязь, в мире, новых строк,

Птичка с светлым хохолком.

Птичка с светлым голоском,

  Пой мне без конца,

Будь мне сказкой, будь цветком,

Будь улыбкою лица.

Анютины глазки

Анютины глазки,

Жасмин, маргаритки,

Вы – буквы на свитке

Поблекнувшей сказки.

Вы где-то дышали,

Кому-то светили,

Без слез, без печали,

Вы жили, вы были.

И вот чрез мечтанья,

Воздушны и зыбки,

Вы шлете сиянья,

Дарите улыбки

Вы шлете мне ласки,

В бессмертном избытке,

Жасмин, маргаритки,

Анютины глазки.

Бабочка («Помню я, бабочка билась в окно…»)

Помню я, бабочка билась в окно.

  Крылышки тонко стучали.

Тонко стекло, и прозрачно оно.

  Но отделяет от дали.

В мае то было. Мне было пять лет.

  В нашей усадьбе старинной

Узнице воздух вернул я и свет.

  Выпустил в сад наш пустынный.

Если умру я, и спросят меня –

  В чем твое доброе дело? –

Молвлю я «Мысль моя майского дня

  Бабочке зла не хотела».

Золотой и синий

Солнечный подсолнечник, у тына вырос ты.

Солнечные издали нам видны всем цветы.

На полях мы полем здесь наш красивый лен.

К голубому льну идет золотистый сон.

С Неба оба нам даны на земных полях.

Ярки в цвете, темны вы в сочных семенах.

Утренний подсолнечник, ты – солнце на земле.

Синий лен, ты – лунный лик, ты свет луны во мгле.

Паутинки («От сосны до сосны паутинки зажглись…»)

От сосны до сосны паутинки зажглись,

  Протянулись, блеснули, качаются.

Вот потянутся вверх, вот уж зыблются вниз,

  И осенним лучом расцвечаются.

Как ни нежен, дитя, детский твой поцелуй,

  Он порвал бы их тонким касанием.

Луч осенний, свети, и блести, заколдуй

  Две души паутинным сиянием.

Он спросил меня

Он спросил меня – Ты веришь? –

Нерешительное слово!

Этим звуком не измеришь

То, в чем есть моя основа.

Да не выражу я бледно,

То, что ярко ощущаю –

О, с бездонностью, победно,

Ослепительно – я знаю!

Бессмертники

Бессмертники, вне жизни, я мальчик был совсем,

Когда я вас увидел, и был пред вами нем.

Но чувствовал я то же тогда, что и теперь: –

Вы тонкий знак оттуда, куда ведет нас дверь.

Тяжелая, с замками, вся расписная дверь,

С одним лишь словом в скрипе, когда отворишь: –

Верь. – Бессмертники, я знаю. Чего нам медлить тут?

Мы жили здесь. Довольно. Нас в новый мир зовут.

Веселая осень

Щебетанье воробьев,

  Тонкий свист синиц.

За громадой облаков

  Больше нет зарниц.

Громы умерли на дне

  Голубых небес.

Весь в пурпуровом огне

  Золотистый лес.

Ветер быстрый пробежал,

  Колыхнул парчу.

Цвет рябины алым стал,

  Песнь поет лучу.

В грезе красочной я длю

  Звонкую струну.

Осень, я тебя люблю,

  Так же, как Весну.

Осенняя радость

Радость может ждать на каждом повороте.

Не грусти. Не надо. Посмотри в окно.

Осень, в желтых листьях, в нежной позолоте,

Медленно колдует. Что нам суждено?

Разве мы узнаем? Разве разгадаем?

Будем ждать, что чары улыбнутся нам.

Пляска мертвых листьев завершится Маем.

Лютики засветят снова по лугам.

Даже и сегодня… Ум предав заботе,

Шел я, хмурый, скучный, по лесной глуши,

Вдруг, на самой тропке-, да, на повороте,

Красный цвет мелькнул мне в ласковой тиши.

Спелая рябина прямо предо мною,

Алая калина тут же рядом с ней.

Мы нарвем ветвей их на зиму с тобою,

Пред окном повесим комнатки твоей.

Прилетит снегирь, смешной и неуклюжий,

Раза два чирикнет, клюнет, да и прочь.

И метель завоет, все затянет стужей,

Но зимой, пред лампой, так уютна ночь.

И пока на всполье будут свиты вьюги,

Сон тебя овеет грезой голубой.

«Милый, что я вижу! Лютики на луге!

Хороводы травок! Ах, и я с тобой!»

Осень («Поспевает брусника…»)

Поспевает брусника,

Стали дни холоднее.

И от птичьего крика

В сердце только грустнее.

Стаи птиц улетают,

Прочь, за синее Море.

Все деревья блистают

В разноцветном уборе.

Солнце реже смеется,

Нет в цветах благовонья.

Скоро Осень проснется,

И заплачет спросонья.

Осенний воздух

Пахнет грибами, листом перепрелым,