Том 2 - [71]

Все это дает основание утверждать, что выборы в Петербурге целиком подтвердили правильность лозунгов революционной социал-демократии.

Жизненность и мощь революционной социал-демократии — таков первый вывод.

Политическое банкротство ликвидаторов — таков второй вывод.

Газета “Социал-Демократ” № 30, 12 (25) января 1913 г.

Подпись: К. Сталин

Печатается по тексту газеты

На пути к национализму (Письмо с Кавказа)

В ряду постановлений, увековечивших славу ликвидаторской конференции, постановление о “культурно-национальной автономии” занимает не последнее место.

Вот оно:

“Выслушав сообщение кавказской делегации о том, что как на последней конференции кавказских организаций РСДРП, так и в литературных органах этих организаций выяснилось мнение кавказских товарищей о необходимости выставить требование национально-культурной автономии, конференция, не высказываясь по существу этого требования, констатирует, что такое толкование пункта партийной программы, признающего за каждой национальностью право на самоопределение, не идет вразрез с точным смыслом последней, и высказывает пожелание, чтобы национальный вопрос был включен в порядок дня ближайшего съезда РСДРП”.

Постановление это важно не только потому, что оно выражает оппортунистическое виляние ликвидаторов перед фактом поднявшейся националистической волны. Оно важно еще потому, что в нем, что ни фраза — золото.

Чего стоит, например, заявление о том, что конференция, “не высказываясь по существу этого требования”, тем не менее “констатирует” и решает? Ведь этак “решают” только в оперетках!

Или фраза о том, что “такое толкование пункта партийной программы, признающего за каждой национальностью право на самоопределение, не идет вразрез с точным смыслом последней”. Подумайте только! Упомянутый пункт программы (9-й пункт) говорит о свободе национальностей, о праве национальностей свободно развиваться, об обязанности партии бороться против всяких насилий над ними. Говоря вообще, право национальностей по смыслу этого пункта не должно быть ограничено, оно может дойти как до автономии и федерации, так и до сепарации. Значит ли это, что для партии безразлично, одинаково хорошо, как именно решит свою судьбу данная национальность, в пользу централизма или сепаратизма? Значит ли это, что на основании одного лишь абстрактного права национальностей, “Ее высказываясь по существу этого требования”, можно рекомендовать, хотя бы и косвенно, автономию одним, федерацию другим, сепарацию третьим? Национальность решает свою судьбу, но значит ли это, что партия не должна повлиять на волю национальности в духе решения, наиболее соответствующего интересам пролетариата? Партия за свободу вероисповеданий, за право людей исповедывать любую религию. Можно ли вывести отсюда, что партия будет стоять за католицизм в Польше, за православие в Грузии, за грегорианство в Армении, что она не будет бороться с этими формами мировоззрения?.. И не ясно ли само собой, что 9-й пункт партийной программы и культурно-национальная автономия — две совершенно различные плоскости, которые в такой же степени могут “итти вразрез” друг с другом, как, скажем, Хеопсова пирамида и пресловутая конференция ликвидаторов?

А ведь именно таким эквилибристическим путем и “разрешает” вопрос конференция.

В упомянутом постановлении ликвидаторов самое важное — это идейный развал среди кавказских ликвидаторов, изменивших старому знамени интернационализма на Кавказе и добившихся от конференции этого постановления.

Поворот кавказских ликвидаторов в сторону национализма — не случайность. Ликвидация партийных традиций — давно начата ими. Упразднение “социальной части” программы-минимум, отмена “гегемонии пролетариата” (см. “Дискуссионный Листок” № 2[134]), объявление нелегальной партии подсобной организацией при легальных организациях (см. “Дневник” № 9[135]) — все это вещи общеизвестные. Теперь очередь дошла до национального вопроса.

С самого начала своего появления (начало 90-х годов) организации на Кавказе носили строго интернациональный характер. Единая организация грузинских, русских, армянских и мусульманских рабочих, ведущих дружную борьбу с врагами — такова была картина партийной жизни… В 1903 году, на первом учредительном съезде кавказских (собственно закавказских) с.-д. организаций, положившем начало Кавказскому союзу, интернациональный принцип постройки организации был снова провозглашен, как единственно правильный. С тех пор Кавказская социал-демократия росла в борьбе с национализмом. Грузинские социал-демократы боролись со “своими” националистами, с национал-демократами и федералистами; армянские социал-демократы со “своими” дашнакцаканами; мусульманские с панисламистами.[136] И в борьбе с ними расширяла и укрепляла свои организации Кавказская социал-демократия независимо от фракций… В 1906 году, на областной конференции Кавказа, впервые выплыл вопрос о культурно-национальной автономии. Его внесла и требовала решения в положительном смысле группка кутаисцев. Вопрос был “с треском провален”, как выражались тогда, между прочим, потому, что против него одинаково резко выступили обе фракции в лице Кострова и пишущего эти строки. Было решено, что так называемое “областное самоуправление Кавказа” является лучшим разрешением национального вопроса, наиболее соответствующим интересам объединенного в борьбе кавказского пролетариата. Да, так было в 1906 году, И это решение повторялось на последующих конференциях, защищалось и популяризировалось как в меньшевистской, так и в большевистской кавказской печати, легальной и нелегальной…